Вальтер Флекс - Странник между двумя мирами

Рано утром 19 августа, не успел я сменить друга на ночном дежурстве, как получил от командира роты приказ, с патрулем по возможности оценить силы противника, занимающего окопы. Бои за Ковно с каждым днем делали позицию противника все более непригодной для обороны, и имелись все основания полагать, что он однажды в ночи и тумане оставит окопы, чтобы отступить еще дальше на более укрепленную позицию.

Вместе с патрулем, состоявшим из двух отделений, я отправился разведать это. Уже стало почти совсем светло, и сначала мне не верилось, что мы сможем далеко продвинуться, потому что, только стоило нам перемахнуть через наклонный барьер бруствера, у нас над головой с той стороны просвистело несколько пуль. Это убедило нас в том, что в окопах русских еще теплилась жизнь, и к тому же мы должны были проделать весь этот путь, находясь в полной видимости врага. Но странно было то, что, чем дальше мы шли вперед, тем нерешительней доносились выстрелы из окопов противника. Не было никаких сомнений в том, что нас уже давно заметили. Возможно, русские ночью оставили позицию, оставив там всего несколько человек, которые регулярной стрельбой должны были как можно дольше изображать наличие в окопах гарнизона, и им теперь казалось благоразумным не провоцировать нас без надобности. Или же они хотели, чтобы мы подошли поближе, заманивая нас в ловушку. Чтобы выяснить, какая из двух возможностей более вероятна, я вместе со своими двумя отделениями занял позицию на плоском холме, выпустил несколько залпов в сторону русских окопов и затем немного отступил, словно собираясь назад на свою позицию. Я сказал себе: если бы русские хотели заманить нас в ловушку и теперь видели, как мы поворачиваем назад, то они бы сейчас уже вели стрельбу из всех орудий, чтобы выкосить нас всех, прежде чем нам удастся уйти. Однако, несмотря на поворот назад, все ограничилось несколькими выстрелами, которые то слева, то справа пролетали мимо наших голов. Это придало нам уверенности, и мы снова энергично пошли вперед на заграждения русских. Одновременно я отправил одного солдата назад к лейтенанту Вурхе с указанием, чтобы он как можно быстрее следовал за мной вместе с группой гранатометчиков. Я хотел ждать его на сожженном крестьянском дворе вблизи заграждений русских, а затем ворваться в их окоп и в случае внезапного нападения на нас все же выбраться из ловушки, используя средства для ближнего боя. Все прошло гладко. По установленному сигналу мы пошли в атаку, двигаясь под обугленными деревьями, и разделили рогатки * (прим. пер.: легкое оборонительное заграждение, конструкция из бруса и кольев, связанных между собой) в заграждении русских. В мгновение ока крепкие и энергичные кулаки наших солдат пробили брешь, и мы прыгнули через гребень бруствера во вражеский окоп. Однако в критический момент атаки у всех быстрее колотилось сердце, это можно было видеть по той манере, с которой руки солдат раздвигали колючую проволоку. В русских окопах к нам присоединился Эрнст Вурхе со своей группой гранатометчиков. Один русский сержант сдался в плен вместе со своим отделением. Мы отправили в роту пешего связного, разоружили русских и отправили их в сопровождении двоих солдат в качестве прикрытия вслед за спешащим вперед связным. Часть людей мы оставили для дальнейшего обыска блиндажей, а сами пошли вместе с остатком патруля, чтобы прояснить ситуацию на второй позиции противника. Мы обнаружили, что окопы на командной высоте 130 пусты, и что подворья за ними тоже были заброшены. Только огромные груды пустых бутылок в пустых комнатах ясно указывали, где располагались штабы высших чинов. Со второй позиции тоже отправился назад в роту связной. Мы сами еще много километров беспрепятственно пробирались до самой Шешупе * (прим. пер.: Szeszupa — река, протекающая в Польше и Литве), вступили в перестрелку с казачьим патрулем и установили, что противник еще не остановился на привал в окопах на берегу реки. Теперь наша задача была выполнена, и мы попытались связаться с ротой. По возвращении назад к нашим окопам (мы ехали назад на повозке, захваченной для перевозки нашего багажа) мы между первой и второй линией русских траншей повстречались с уже разведывающими местность драгунами, которые были отправлены туда в связи с нашим донесением. Вскоре после этого мы наткнулись на пехотные патрули и марширующие колонны, и, когда мы лично отдали рапорт командиру роты, части полевой артиллерии уже шли по балочным мостам через наши окопы. Целая дивизия пришла в движение. «Девятая» была первая ротой, объявившей об отступлении противника. Этим гордился каждый солдат роты. Нас еще раз отправили вперед вместе с патрулем прикрывать переход через Шешупе на мосту. Однако мост уже содрогался от грохота марширующих колонн, колес и лошадиных копыт. Конные и пехотные патрули уже разведывали местность далеко впереди. Мы сбросили одежду, искупались в реке и стали ждать батальона. Это на долгие месяцы вперед было нашим последним купанием.