Бямбын Ринчен - Заря над степью

Китайский купец сказал правду: дорогих товаров не оказалось. Только далемба, дешевые сорта хлопчатобумажной ткани, латунные пуговицы, ножницы, иголки, шелковые нитки, летние гутулы, тюбетейки с парчовой отделкой, немного шелка и кое-какая галантерейная мелочь.

Солдаты забрали все, что поценнее: нитки, тюбетейки, табак, металлические пуговицы, кольца, карманные зеркальца.

Ширчин ходил следом за товарищами, но не решался взять ни одной вещи. При виде расстроенных лиц торговцев, которые дрожащими руками открывали замки ларей и сундуков, ему стало не по себе.

Но под конец он все же взвалил на плечо куль с сахарной пудрой, а то, чего доброго, обидишь бога счастья и он отвернется навсегда…

Заметив, как Ширчин возится с мешком, Шамба громко рассмеялся:

— Смотрите-ка на этого малыша: сам ростом с палец, а мешок ухватил с корову. Да поднимешь ли ты этот мешок? Ишь какой сладкоежка!

Солдаты смеялись над ним, но это только прибавило ему силы и решимости. С помощью китайца он дотащил куль до лошадей. Товарищи помогли взвалить его на седло, и вместе со всеми он в темноте ночи двинулся к условленному месту сбора.

Вскоре собрались все. Шамба предложил разделить награбленное, когда взойдет солнце, а теперь нужно было догнать эскадрон.

Тяжелый мешок доставил Ширчину много неудобств. Везти его оказалось нелегко. А вскоре он еще разорвался и белый порошок посыпался из него. Конь испугался и взвился на дыбы. Ширчин вместе с мешком грохнулся на землю. Юноша больно ударился правым плечом, но, несмотря на боль, повода не выпустил и не дал коню удрать.

Ширчин застонал. С трудом поднявшись на ноги, он убедился, что правая рука висит, как плеть.

Подъехал Шамба. Он ощупал руку, а затем ловко вправил сустав. Но куль с пудрой пришлось бросить. Ширчин с досады набил ею полный рот и, вскочив в седло, поскакал догонять товарищей.

Восток светлел. Солдаты остановились на пригорке и, стреножив коней, приступили к дележу добычи. Подсчитав трофеи, они убедились, что добра было меньше, чем им показалось на первый взгляд. Немного шелка, десяток расшитых шапочек-торцогов с красными кистями, несколько шелковых платков, дюжина зеркалец с изображением обнаженной китаянки на оборотной стороне, три монгольских ножа в эмалированных ножнах, несколько дюжин металлических пуговиц, дешевые кольца и еще кой-какие мелкие вещицы. Разделить все поровну было нелегко. Всем, например, вдруг захотелось получить по шапке, — очень уж хороши были красные кисти! Десяток Шамбы потребовал распределить шапки только между ними. Но другие сочли это несправедливым: брать вместе, а делить врозь? Так дело не пойдет! Каждому ведь хочется получить красивую шапочку. Кое-кто начал горячиться. А один заорал:

— Ах, вот вы как? Так лучше уж никому ничего не достанется. — и, недолго думая, в бешенстве стал рвать шапки, разбил зеркала, разбросал во все стороны пуговицы и кольца. На него набросились, и вскоре дело дошло до всеобщей свалки.

Шамба решил унять буянов — как-никак он все-таки начальство — и начал лупить драчунов по головам мешком с синей краской. Мешок разорвался, сухая краска посыпалась синей пылью и запорошила всех. Теперь они не узнавали друг друга — все были похожи на лиловых чертей. На снегу повсюду валялись пуговицы, лоскутки шелка, разорванные шапки, осколки зеркал. Наконец Шамба кое-как навел в своем войске порядок. Крики утихли. Солдаты разобрали лошадей и пустились догонять эскадрон. Никто не разговаривал, неудача обозлила всех.

Вскоре впереди на снежной равнине зачернел небольшой айл. Не сговариваясь, солдаты направили коней к жилью. Когда они подъехали к крайней юрте, солнце поднялось уже высоко, пастухи выгоняли овец на пастбище. При виде солдат, выпачканных синей краской, они дивились: откуда явились к ним эти косматые вооруженные люди, напоминавшие отбившихся от стада одичалых козлов?

Один старик с удивлением спросил Шамбу:

— Кто вы такие? Почему у вас вымазаны лица?

Только теперь солдаты как следует разглядели друг друга и начали хохотать.

На голоса из юрт выходили старухи и дети. Окружив солдат, они удивленно смотрели на их разукрашенные лица. Какой-то старик, покачав головой, обратился к Шамбе.

— Что вы за люди? Что вы творите? Китайцев грабите? Ты вот уже человек в летах, как ты мог допустить, чтобы молодые солдаты занимались грабежом?

Шамба вспыхнул:

— Какое твое дело? — и, схватив старика за борт дэла, ударил его по лицу.