Бямбын Ринчен - Заря над степью

Полусотник и Дуйнхар, видя, как повернулось дело, сидели ни живы ни мертвы от страха.

Ширчин совсем осмелел и преподнес Максарджабу бурдюк с молоком.

— Этот кожаный бурдюк с молоком наша Восточная бабушка послала вам.

— Ну и старуха, ей бы министром быть. — Максарджаб засмеялся. — Решила молоком тебя от бандзы защитить. Что ж, прими молоко, — кивнул он адъютанту. И так как не положено посуду пустой возвращать, наполни ее сладостями, — распорядился Максарджаб. — Ты, Ширчин, теперь отвечаешь за жизнь старика. Если с ним что-нибудь случится, ты будешь ответ держать. Много в вашем сомоне простых мирных китайцев?

— Всего пять человек. Добывают чашку еды своим горбом.

— Значит, за жизнь и имущество этих пятерых ты теперь в ответе. — Максарджаб, заметив изумление на лице Ширчина, улыбнулся. — Мы выдадим тебе охранную бумагу с печатью нашего военного ведомства. Согласно этому документу, все — военные и гражданские — чиновники, без различия званий, должны оказывать тебе содействие. Понял?

— Понял!

— А теперь есть дело к уважаемому старшому брату, — командующий обратился к Джамсаранджабу. — Нужно наказать этих людей, которые осквернили ваше воинское знамя, оклеветали мирного китайца. Клеветника Дуйнхара и полусотника Цэвэла перед строем наказать двадцатью пятью ударами бандзы, — сказал он сурово и громко.

Солдаты вывели перепуганных полусотника и Дуйнхара, у которого лицо стало землистого цвета.

Вскоре прозвучал сигнал на построение. А потом донеслись удары бандзы и стоны провинившихся.

Утром двадцать восьмого числа среднего месяца лета одиннадцатого года [156] 1921 год. министры собрались на чрезвычайное заседание правительства. Вся площадь перед большой юртой была занята верховыми лошадьми министров и сопровождающих их лиц. Бронзоволицые министры церемонно раскланивались и проходили в большую прохладную юрту. Прислуга обносила их чаем, сушеными фруктами, конфетами, печеньем.

Исполняющий обязанности премьера, в данное время находившегося по делам на западе страны, министр Цэрэндорж-хутухта сидел на почетном месте на стуле со спинкой; он открыл заседание.

— Уважаемые господа министры! В нынешние треножные тяжелые времена мы с вами должны безотлагательно решить важный государственный вопрос. Вероятно, вы все уже знаете, что войска Барона-джанджина, отправившегося на север, потерпели серьезное поражение от русской Красной Армии и монгольской армии Сухэ-Батора и Чойбалсана. Монгольские солдаты из войска Барона, захватив оружие, разбежались из разбитой армии и группами и поодиночке стекаются в Ургу. Довожу до вашего сведения, что отряды Сухэ-Батора и Тумэр-Батора [157] Тумэр-Батор — Железный богатырь. — Так монголы называли командира отряда сибирских партизан П. Е. Щетинкина. продолжают с боями теснить войска белой гвардии.

Как явствует из заявления командования русской Красной Армии, их части перешли монгольскую границу по соглашению с Временным правительством в Кяхте для уничтожения белогвардейских войск. Сейчас отряды Красной Армии вместе с армией Сухэ-Батора движутся к столице. Согласно полученным памп донесениям, войска народного Временного правительства вместе с русской Красной Армией вечером двадцать седьмого числа достигли Урмуктая. Заместитель Барона — командующий Джамбалон [158] Джамбалон — сподвижник барона Унгерна, бурят, белогвардейский офицер. Во время похода барона Унгерна на север остался его заместителем в Урге. — Прим. автора. , пытался перерезать им путь, дабы не допустить до Урги, но ему это не удалось, и минувшей ночью, узнав, что монгольские и русские войска совсем близко от Урги, он сел в машину и, захватив с собой знамя и печать командующего, удалился на юго-восток. Белогвардейские части последовали за заместителем командующего, забрав все оружие, которое было в Урге.

Могучая народная армия, победившая войска Барона, подходит к Урге. Население Урги, испытавшее тяжкие притеснения, настрадавшееся при Бароне, запуганное гаминами, в тревоге не знает, насколько можно верить слухам, ведь говорят, что русские несут с собой еще большую опасность. Я получил сообщение, что Красная Армия вместе с армией Сухэ-Батора приближается к столице. Богдо-хан как глава Монгольского государства, которому возвращены все права, упраздненные гаминами, разъяснил, чтобы люден не пугал приказ народного Временного правительства. Сейчас китайское население Урги в панике: говорят, что народные регулярные войска уничтожат всех китайцев. Эти слухи распространяют гамины, которые надели гражданское платье и живут в столице под видом простых китайских граждан.