Виктор Душнев - Потомок Святогора

Антон первым подошёл к лежавшим на снегу страшным подаркам. Взял в руки голову, повернул её к себе лицом...

— Так это же Агафон!.. — с ужасом прошептал он.

— С него с живого кожу снимали... — потупился Евтихий. — А потом голову отрубили...

— С живого?! — вытаращил глаза Евтей.

— Да, их тринадцать было, и всех казнили... — Странник посмотрел в небо и что-то прошептал.

Антон и Евтей оцепенели. Появился Силай. Он поймал-таки своего коня.

— Эй, чего рты поразевали? Что стряслось?

Антон с Евтеем не могли вымолвить ни слова.

— Им и руки отрубили, — добавил Евтихий, поднял одну и протянул Силаю. Тот попятился. — И кого-то на костре сожгли...

— Хватит болтать! — в бешенстве закричал Антон. — Где Дёмка? Ехать надо к Святославу Ивановичу! Собирайте всё в мешок! Голову туда же!

Всё быстро собрали и привязали мешок к седлу коня Евтея, который вёл себя спокойно, потому что много раз бывал в сражениях и понюхал со своим хозяином немало крови.

— А с этим что делать? — показал на пленника Силай. — Может, и ему башку долой?

Евтихий задрожал.

— Нельзя его убивать, — возразил Евтей. — Мы ещё не всё знаем о случившемся.

— А как же его везти? — почесал затылок Силай. — Коня-то лишнего нету.

— Ничего! — подтягивая подпругу, хмыкнул Ломов. — Привяжем к седлу за руки, он замёрз, пущай побегает за нами и погреется. Да где же Демьян?..

Прошло немало времени, прежде чем вернулся Шумахов, растрёпанный и злой, весь в поту и без шапки. Увидев привязанного к лошади пленника, он выхватил шашку, но Ломов успел отразить его удар своей, а Евтей выбил из рук Демьяна оружие, повалил его на снег, плотно прижал и стал успокаивать. Измученный погоней Шумахов не сопротивлялся, а только кричал:

— Отдай мне его! Убью суку!

— Спокойно, Дёмушка, спокойно, — приговаривал Ломов. — Не надо убивать, он нам ещё пригодится.

— Да на кой ляд нам этот предатель занадобится? — вопил Шумахов. — Дай я его на куски растерзаю!.. — Наконец, угомонившись, проворчал: — Да слезь ты с меня! Задавишь!

— А шалить не будешь?

— Не буду.

Ломов поднялся. Демьян тоже встал, отряхнулся, прыгнул на коня и тронулся с места. За ним гуськом и остальные. Евтихий, привязанный верёвкой к седлу, бежал, спотыкаясь и утопая в сугробах и оставляя за собой петляющий след. Иногда он падал, и тогда конь Ломова, протащив его некоторое расстояние, останавливался. Пленник, красный и потный, дыша всей грудью, садился на снег, но к нему тут же подъезжал Демьян, вытягивал плёткой, и Евтихий, вопя от боли, вскакивал и продолжал свой тяжкий путь, пока совсем не выбился из сил. Тогда его привязали к крупу Силаева коня и уже таким манером добрались до князя.

Из сбивчивого доклада Демьяна Святослав сначала ничего не понял.

— Какие руки? Какие головы?! — удивился он и приказал привести пленника.

Привели, голову Агафона положили на стол. Долго в оцепенении смотрел на неё Святослав Иванович, только левая щека подёргивалась.

— И кого же ещё вы вот так же убили? — процедил он.

— Никого мы не убивали, господин! — судорожно замотал головой Евтихий. — И кого татары казнили, я не знаю. Мне велели носить это, — указал пальцем на голову Агафона, — чтоб народ боялся, — вот и ношу.

— А мы сейчас заставим тебя вспомнить имена казнённых, — зловеще молвил князь Липецкий. — Демьян! Кликни-ка Дёжкина!

Через несколько минут в хату, покачиваясь, вошёл огромный верзила. Лицо его было мало похоже на человеческое, напоминая скорее лошадиную морду. Дёжкин смотрел исподлобья так свирепо, что Евтихий от одного только его взгляда осел и лишился чувств.

До войны с ногайскими татарами князь редко прибегал к услугам палача, и стосковавшийся по «делу» Дёжкин радостно прорычал:

— Слушаю, княже!

— Облей этого холодной водой, — кивнул князь на неподвижного Евтихия.

С улицы принесли кадку с ледником, и Дёжкин опрокинул её на Евтихия. Пленник как ошалелый в мгновение ока оказался на ногах.

— Кирей, — посмотрел Святослав на Дёжкина. — А что, дыба и длинник у тебя готовы?

— Готовы, княже, — улыбнулся палач. Улыбка его и впрямь была ухмылкой лошади, и Евтихию стало жутко.

— Что-то я слышал... — задрожав всем телом, пролепетал он. — Господин! — пустил слезу. — Что-то слышал, слышал!.. — И повернулся в сторону Ломова, помня, что тот недавно спас его от расправы Демьяна.

Однако Евтей был невозмутим, и пленник испуганно забормотал:

— Кажется, там был Дом... нет-нет... Дол...