Валерий Замыслов - Иван Сусанин

— Изба у тебя изрядная, Слота [39] В описываемый период крестьян по отчеству не величали. . И горница, и двор, и баня на загляденье. Чаяла, староста здесь обитает.

— А почитай, угадала. И впрямь тут жил староста. Лютый был мужик и вороватый. Три года назад наш князь его сурово наказал. Выгнал не только из избы, но и из села. Не жалует Андрей Михайлыч вороватых людей. А меня сюда заселил. Я ему новые хоромы рубил, знать, и приглянулся, как старшой над плотничьей артелью. Знатные хоромы срубили. Вот и получил награду, да еще пять рубликов серебром выложил.

— Диковинный князь, — молвил Иванка.

— Редкостный, — кивнул Слота. — Я тебе о нем как-нибудь на досуге поведаю. А ныне вот что хочу сказать… Тебя, Сусанна, чтоб на корчевке я боле не видел. Лучше Маланье по хозяйству помоги.

— Но…

— Не переживай, Сусанна. И ты, Иванка, пока своим делом занимайся. Время не упустим. С мужиками потолкую. Есть у меня доброхоты. На Егория за соху возьметесь.

— Да нам вовек с тобой не расплатиться, — произнес Иванка.

— Как сказать, паря. Жизнь по кругу бежит. Седни я верх оседлал, а завтра под телегой окажусь. Ты же, мнится мне, будешь на кореннике. Еще на дворе приметил: ловкий ты на работу, и душа, никак без гнилья. Это дорогого стоит. Да и по Сусанне тебя видать.

И изба появилась у Иванки с Сусанной, и пашня в трех полях. Молодой мужик не ведал, как отблагодарить Ватуту. Как бы ни тот с мужиками, не видать бы ему счастливой поры. Всё твердил:

— В долгах я у тебя, Слота, но я сполна расплачусь. Ты ведь с мужиками своими деньгами рассчитывался.

— Опять ты за своё! Расквитаешься в свое время.

— Долго ждать, Слота.

— Ничо, обождем… Как Ширяй? Слово держит?

— Видел у храма намедни. С избой и пашней поздравил, но ничего боле не сказал.

— А приказчик слово держит, кое князю давал. Андрей Михайлыч при всем мире строго-настрого наказал: «Мужиков не обижать, лишней барщиной не давить, и оброк собирать не в тягость. А коль мир ярмить начнешь и свою мошну воровством набивать — на козлах растяну, [40] Растянуть на козлах — подвергнуть истязанию кнутом или батогами. и пасти свиней заставлю». Ширяй крест целовал, что мужиков обижать не будет. Не любо ему в свинопасы идти, хе-хе.

— Славный князь.

— С какой стороны глянуть, Иванка. Мужики его боготворят, в храме Вознесения Христова о князе молятся, а вот помещики готовы его на куски разорвать.

— За то, что мужику слабину дает?

Слота головой крутанул:

— А ты, знать, Иванка, не только на работу спорый, но и умишком тебя Господь не обидел. В самую точку угодил. Дворяне, что на ратную службу записаны, царя батюшку челобитными завалили. Земли у них не велики, а на брань надо собраться «конно, людно и оружно». Уйму денег надо. А где их набраться? Из мужика выколотить. Вот и жмут страдничка оброками. Дошло до того, что оброки едва ли не впятеро выросли. Что остается сирому мужику?

— Дело известное. В бега подаваться, Слота.

— Истинно, Иванка. Бегут от дворян мужики. Кто в Дикое Поле, кто в Сибирь, кто за Волгу, а многие к боярам и князьям, кои за высокие чины свои сказочное жалованье получают и вотчины имеют богатые. Всех беглых принимают, да и тех, кто в Юрьев день по закону притащился. Дворянин же злобой исходит. Он в цареву казну сполна должон деньгу внести. Переписали за ним государевы люди три десятка мужиков, вот и плати за всех. А у него пятеро страдников к боярам сбежали. Один черт плати до новой переписи. Дворянин норовит вернуть беглых мужиков, но попробуй, сунься в боярскую вотчину. Холопы с самопалами так встретят, что едва ноги унесешь.

— А что царь?

— А ты как кумекаешь?

Иванка малость подумал и молвил:

— Ворогов у Руси хватает. И ливонец, и татарин, и ногай подпирают. Без дворянского войска никак нельзя.

— Верно кумекаешь. Нельзя! Слух идет, что царь Иван вздумал прислушаться к челобитным помещиков. Со скудных поместий доброго войска не собрать. Чу, заповедные лета надумал учредить.

— Это как?

— Дабы запрет на выход крестьян в Юрьев день наложить. Сидел ты у своего барина и сиди, и не вздумай к другому переметнуться.

— Так то ж лихота мужику!

— Мужику лихота, а дворянину заповедные лета в радость. Когда мужик на месте — и прокормиться можно и ратных людей на войну собрать. Вот царь-то и начинает помаленьку на помещиков опираться. На Москве, чу, драчка идет. Бояре всеми силами упираются, дабы царю помешать, но дворяне вовсю напирают. Замятней [41] Замятня — мятеж, крамола, бунт. попахивает.