Николай Лугинов - По велению Чингисхана

Так, недавно решили провести, наконец, судебный разбор случая с правителем Отрара Хайырханом, понять, почему, из-за чего он организовал столь упорное сопротивление своей крепости, бился до последнего? Как случилось, что было вероломно и дико вырезано все монгольское посольство, четыреста пятьдесят с лишним человек пали жертвами какого-то заговора, отчего и началась столь кровопролитная и жестокая война? Опросили множество местных свидетелей, и выяснили невероятное: Хайырхан лично в случившемся нисколько не виноват и, более того, с самого начала будучи не в ладах с султаном, он держал сторону монголов…

И если бы осаждавшие крепость военачальники своевременно учли всё это и послали к Хайырхану доверенных лазутчиков, которые переговорили бы с ним и перетянули на сторону монголов, то всё обошлось бы совершенно по-другому. Несмотря на погубленное посольство, при добровольной сдаче сохранили бы жизнь и имущество всех защитников Отрара, и сам город остался бы цел. Да, дорого стоит упущенный момент, и не вернуть того, что уже случилось. А уж воскресить мертвого тем более невозможно.

Но этот печальный случай как раз и стал главным основанием для обвинения Тохучара: «Мелик-Хан, как и Хайырхан, был нашим, считай, сторонником. И только обозлившись из-за преступного недосмотра Тохучара, он поднялся против нас!..»

Оказывается, как утверждали обвинители, Мелик-Хан должен был так или иначе, но непременно перейти на нашу сторону, присоединиться к нам… Эти судебные крючкотворцы, «псы Джасака», не только уверовали в свои, придуманные ими самими же предположения, но уже нашли и «виноватого»…

Видно, у тех, кто давно отошел от настоящей жизни, от людских обыденных забот и всё сравнивает лишь с буквой закона, кто занимается только поиском подтверждений своего обвинения, портится и характер, и само восприятие мира и людей вокруг. Каждого они начинают подозревать в чем-то низменном, преступном, в самом простом и ясном деле будут искать подвох и корысть…

Но, с другой стороны, сможет ли раскрыть истинное лицо преступника человек, несведущий в законе, не знающий способов и приемов расследования, всего судебного порядка? А если преступник начнет намеренно путать, скрывать правду, уводить расследование в сторону, сваливать всё на безвинных? Легко судить со стороны, не зная всей сути обвинения, всех доказательств и показаний свидетелей. Если же вникать во все подробности, то даже простое дело начинает казаться сложным, запутанным… И так едва ль не в любом ремесле. О, как все-таки ясна, определенна и четко расписана по сравнению с этим жизнь простого военного – и чем ниже он в воинской иерархии, тем ему проще…

Из Балагасуна, где находилась Ставка правителя уйгуров, тюсюмэл Верховного суда вернулся с хорошими для подсудимого показаниями самого Барчука: «Мешка этого я не видел, у нас его не было вообще. Да и кто станет хранить такие драгоценности среди оружия да разного походного скарба? Подобное обвинение против военачальника может выдвинуть только недалекий человек, совершенно не разбирающийся в цене этих самоцветов, их значении для хозяина. А на своем веку я перевидал немало тойонов, но такого способного, понимающего наши уйгурские особенности и честного человека, как мэгэнэй Курбан, еще не встречал…»

Когда Махмуд довел по большому секрету до старика Аргаса этот отзыв Барчука, тот обрадовался, как никогда раньше: неужто, наконец, правда начинает брать верх?!.

И как может, оказывается, измениться человек!

А ведь когда Барчук был здесь, среди войска, он казался таким нерешительным и даже недалеким, не способным брать на себя ответственность за что-либо. Но стоило ему вернуться к себе домой, сесть на свой трон великого правителя, как тут же стали уверенными и слова его, и действия – и, как утверждает умный купец, изменился сам образ мыслей его! Теперь Барчук не только вождь уйгуров. Теперь он, по сути, наравне с монголами владыка Шелкового пути – потока несметных богатств, движения мировых средств, путей, текущих из глубин Китая до Самарканда, а далее через Багдад до портов Средиземноморья и на самый дальний Запад, а это с ответвлениями тысячи кес. Ну, а деньги, как известно, и с ними власть разительно меняют человека, делают его увереннее, сильнее, выявляя ранее заторможенные способности и возможности.

В поисках встреч с большими тойонами старик Аргас поехал из Отрара сперва в Ургенч, а затем и в Самарканд. И там ему с трудом удалось поймать Сиги-Кутука – и это после нескольких попыток заранее договориться о встрече.