Николай Лугинов - По велению Чингисхана

Тулуй, услышав про горе старого наставника, обрадовал обещанием найти способ устроить встречу с отцом.

– В эти дни вряд ли удастся. Сам видишь, какая кутерьма вокруг, все в движении находится, – сказал Тулуй и указал местонахождение своего стана. – Жди меня там, когда освобожусь, я сам найду тебя там.

Аргас тут же приободрился, обрадовался так, что ног под собой не чуял. Не мешкая, собрался и переехал в стан Тулуя. Оказалось, его там уже ждут, видимо, распоряжение Тулуя опередило его. Для него даже поставили белый сурт. И старик, еще вчера искавший случайного пристанища, в один момент превратился в почетного гостя, который не мог ни шагу ступить без сопровождения и прислуги.

На третий день Тулуй пригласил его в свой сурт.

Оказывается, Тулуй нарочно пригласил старого мастера, чтобы показать своих детей. Перед суртом в ровный ряд выстроились четыре мальчика в полном боевом снаряжении, сшитом особо для каждого, сидящем на них как влитое. Аргас радостно воскликнул:

– Ты только посмотри, какие удальцы, оказывается, здесь находятся! Куда же это вы собрались?

– На войну! – бойко ответил младший из всех, мило картавя слова. [40] В русском варианте перевода, к сожалению, не сохраняется эта детская картавость.

– Надо же, он уже говорит?

– Говорит. Недавно совсем заговорил, и теперь его не заставить замолчать, – отец отвернулся от сыновей, чтобы не показать своей гордой улыбки. – Это мой младший. Зовут Арык-Беге… Через месяц ему исполнится два года. А Хулагу четыре года. Хубулаю шесть. Самому старшему – Менге – девятый год пошел. Так что мы теперь уже смотрим в твою сторону.

– Ну, ему еще подрасти надо. На будущий год посмотрим. Когда он будет крепко сидеть в седле, будет в силах ухаживать за собой во всем. Мы девятилетних берем только с приставленными к ним тэнгсиками.

– Да у него тэнгсик есть. И ты его прекрасно знаешь. Это найманский тойон Чулбу.

– Конечно, я его знаю. Но как он оказался тэнгсиком? Разве ему не был присвоен чин тойона-мэгэнэя?

– Был присвоен, – сказал Тулуй. – Но когда открылись его старые раны, полученные во время Китайской войны, и он слег, я взял его временно тэнгсиком моего сынишки.

– Ну, давай, мы сделаем так… Возьмем его на какое-то время в наши ряды, посмотрим. Если выдержит, может остаться.

– О, это хорошо, – Тулуй радостно улыбнулся. – В военном деле лучше начать пораньше, чем приступать с опозданием.

– Так-то оно так, но я боюсь, что слишком маленькие и слабые могут и отвращение к нему получить, если нагружать сверх их возможностей. Уж больно мне жалко их, бедненьких. С таких малых лет вместо игр и свободного детства они встают в железные ряды, которые даже умение мыслить стреножат.

– Я ведь тоже вырос в этих же самых «железных рядах», про которые ты говоришь, но не считаю себя хуже других, воспитанных на воле.

– Так это ты. На самом деле, маленькому ребенку нелегко внезапно отрываться от матери, родных, вставать в наши ряды. Я, понимая это, стараюсь давать им возможность поиграть, отвлечься немного. Слишком уж хлопотна жизнь степная. Уход за собой, за лошадьми, нахождение в карауле, готовка пищи и еще множество разных обязанностей…

– Я одобряю это. Если у ребенка слишком много времени, он может и к плохому потянуться, – сказал Тулуй, поглаживая лоб. – А если с малых лет отдавать на учебу, то он легко приобретает разные навыки, много узнает, многому учится.

– С этим я согласен, – Аргас улыбнулся. – Бывает и такое, что зрелому человеку со своим уже сложившимся образом мышления труднее принимать, осваивать наше учение.

Мальчики слушали разговор взрослых, превратившись в сплошное ухо и глаз, хоть и не очень понимали. У всех одинаковые рыжие волосы, светло-голубые большие глаза.

– Надо же, как они все пошли в дедушку.

– Все так говорят.

– Даже среди целого тумэна не затеряются.

– Что там внешность… Хотелось бы, чтобы по уму тоже пошли в него, но неизвестно, какие из них получатся люди. Потому и хочу сразу к тебе определить, – Тулуй задумчиво посмотрел на сыновей любящими, довольными глазами, вздохнул грустно, подумав о чем-то. – Конечно, понятно, что тяжело начинать в слишком раннем возрасте, но делать нечего. Когда это было, чтобы правители свободно гуляли? Постоянно в заботах, трудах. Как бы ни было жалко, таков их жребий на этой земле…

– Ну, хорошо. Тогда Менге привезешь вместе с тэнгсиком и оставишь у меня. Тойон Чулбу мне пригодится, поможет в обучении детей. А Хулагу с Хубулаем пусть немного подрастут. На следующий год посмотрим.