Николай Лугинов - По велению Чингисхана

Младший же сын Тулуй слишком юн еще, не вошел в силу и возраст. Но, судя по тому, как управляет войсками, правильно оценивает быстро меняющуюся обстановку и тут же принимает верные решения, берет управление на себя, он намного превосходит братьев по способностям, просто этим талантам надо еще вызреть.

Да, все четверо родились и выросли совершенно разными. Вот бы все их лучшие стороны да сосредоточились хотя бы в одном из них…

Когда хан через несколько дней сказал о том матери сыновей своих Борте-Хотун, она очень удивилась:

– Грех какой, с чего это ты?! Не рановато ли тебе завещание составлять?..

– Пришла пора решать, ибо все мы не вечны, – сказал хан, недоумевая, что хотун не придает должного значения этому жизненно важному делу в судьбе ее сыновей, да и всего Ила. – Я тоже не собираюсь умирать завтра же, но пора уже определить, кто придет мне на смену.

– Так кто-нибудь из сыновей и сядет, – очень просто решила Борте и виновато рассмеялась.

– Нельзя так говорить: «кто-нибудь»… А вдруг они, все уже взрослые люди, правящие обширными землями, имеющие каждый свое большое окружение и отдельные войска, не найдут общего языка? И такое нельзя сбрасывать со счета… Не заколеблются ли тогда устои такого огромного Ила, не развалится ли он на враждующие между собой куски, земли?

– Нет-нет, и не говори такое, грех!.. – замахала обеими руками Борте.

– Грех, когда плохое верх возьмет, оно-то куда быстрее растет, распространяется. И лучше заранее убрать все семена возможной беды, не дать им прорасти. Да и наследнику надо бы уже входить во все дела, осваиваться в своем предназначении…

Борте, всегда такая невозмутимая, не обращающая внимания на мелочи, на этот раз взволновалась не на шутку. Покраснела от стыда и вины за своё маломыслие, сидела, комкая все, что ни попадалось под руку.

– У меня же внуки уже подросли, пытаюсь их жизнь устроить, и совсем не остается сил и времени на какие-то другие, особые думы. Все время ломаю голову над тем, с каким бы племенем лучше породниться, столько усилий и времени уходит, чтоб выяснить родословную тамошних славных родов, у кого и какая кровь течет в жилах. Могли бы задуматься над этим и Усуй с Усуйхан, они-то молодые, ум-то у них еще свежий, не засох…

– Ну, повседневных забот у каждого из нас много. Но все же о самых важных вещах нужно думать вместе, не забывать. Кажется, ты с Усуй и без того большую часть бытовых забот Ставки взвалили на одну Усуйхан, а сами ходите налегке. Вот она и бьется одна, хлопочет…

– Может, и правильно говоришь, – согласилась Борте с виноватой усмешкой. – Но внуки такие сладкие… Совсем не могу им сопротивляться… всё выпросят! Даже в самом малом без меня не могут обойтись: «Бабушка да бабушка!» – во всем. Столько вопросов, разговоров, всюду за руку таскают…

– Ну вот!.. – воскликнул хан, пораженный просветлевшим сразу при воспоминании о внуках лицом её, всю жизнь такой холодноватой, невозмутимой, сдержанной на чувства хотун: надо же, как может измениться человек! Ведь к сыновьям всегда была строгой, даже придирчивой матерью, никогда не было видно, чтобы вот так таяла от любви…

– Всего добиваются, чего захотят, чего потребуют, – довольным, потеплевшим голосом тихо продолжала Борте. – Как ни строжусь, а заранее знаю, что все равно не выдержу, уступлю. Опомниться не успею, а губы сами выговаривают разрешение…

– Ты смотри, не избалуй мне внуков! – «Баба – она и есть баба», – подумал он. «Сладкие…» Дальше своего гнезда да очага ничего не видит. Нет, такие, как Усуй – редкость… – Из них должны вырасти не бабьи баловни, а вожди великого Ила, от них будет зависеть судьба Будуна – народа нашего. И мне бы заняться внуками, но какое там… война всё время забирает. А вы, я смотрю, всё их воспитание взвалили на дряхлые плечи Хайахсын, а сами только балуете их, нежите…

– Ну, мы в этом со старой Хайахсын и не смеем даже равняться… – Борте обиженно отвернулась. – Хотя почему – «балуете»? Глядя на сыновей, этого не скажешь. Как посмотрю, вроде неплохо воспитали их.

– Так-то оно так, но если раньше вы детей воспитывали для жизни в степной округе Онона да Керулена, в пределах полсотни кес, где мы пытались объединить мелкие роды и племена, сейчас-то время совсем другое, все изменилось. Мы далеко вышли за границы родовой степи, собрали в один Ил большие народы, великие страны, и для управления им нам нужно растить великих правителей! Великих – потому что обычный хан или князёк с ним попросту не управится.