Якоб Тик - Зигфрид

Сигмунд почувствовал, как что-то кольнуло у него в груди.

— Какого месяца и числа это случилось? — спросил он.

— Мне сказали, что одиннадцатого апреля, ваша милость…

— Имя твоего отца?

— Его звали Куро, раньше он был вассалом короля.

Сигмунд был поражен. Все совпадало. Человек, на которого он восемнадцать лет назад поднял руку по какой-то пустяковой причине, был родным отцом этого Коскэнда, и бедный парень, ничего не подозревая, поступил в услужение к убийце своего отца! Сердце Сигмунда сжалось, но он не подал вида и промолвил:

— Представляю, как тебе горько все это…

— Да, ваша милость, — сказал Коскэнд. — И я хочу отомстить за отца. Но отомстить, не зная искусства боя, я не могу, ведь как бы там ни было, врагом моим является доблестный рыцарь. Вот почему с одиннадцати лет я мечтаю научиться владеть мечом. Я так счастлив, что поступил к вам на службу. Ваша милость, научите меня фехтовать! Под вашим руководством я овладею этим искусством и в смертельной схватке отомщу за убийство родителя!

— Сердце твое верно сыновнему долгу, — проговорил Сигмунд. — И я научу тебя владеть мечом. Но послушай, вот ты говоришь, что отомстишь за убийство родителя. А что бы ты стал делать, если бы твой враг появился перед тобой сейчас и объявил: «Я твой враг»? Ведь ты не знаешь его в лицо, и вдобавок об превосходный рыцарь.

— Право, не знаю, — ответил Коскэнд. — Впрочем, если он появится передо мной, то будь он хоть трижды доблестный рыцарь, я брошусь на него и перегрызу ему горло!

— Горячий же ты парень, — усмехнулся Сигмунд. — Ну хорошо, успокойся. Когда ты узнаешь, кто твой враг, я, Сигмунд, сам помогу тебе отомстить. А пока крепись и служи мне верно.

— Ваша милость сами поможете мне отомстить? — вскричал Коскэнд. — Как мне благодарить вас? С вашей помощью я справлюсь с десятком врагов! О, спасибо вам, спасибо!

«Бедняга, как ты обрадовался, что я помогу тебе отомстить», — подумал Сигмунд. Пораженный таким примером верности сыновнему долгу, он твердо решил при случае открыться Коскэнду и дать ему убить себя. Это решение он отныне постоянно носил в своем сердце.

Итак, рыцарь Гросс вместе с Сидхо ходил любоваться весной, на обратном пути они зашли в замок Сигмунда, и там Гросса неожиданно очаровала красавица барышня Цанни. Между ними всего только и было что пожатие рук через полотенце, но любили они друг друга уже более крепко, чем если бы спали вместе в одной постели.

В старину люди относились к таким вещам строго. Это в наше время мужчины словно бы в шутку предлагают женщине: «Эй, милашка, приходи переспать с нами!» — «Подите вы с такими шутками!» — отвечает женщина, и тогда мужчины обижаются: «Что же ты так с нами разговариваешь? Не хочешь — так и скажи, поищем другую!» Как будто ищут свободную комнату. А вот между Гроссом и барышней Цанни ничего недозволенного еще не было, но он уже привязался к ней так, словно они лежали, склонив головы на одно изголовье.

Однако будучи рыцарем благонравным, Гросс никак не мог решиться на свидание с возлюбленной. «Что со мной будет, — в страхе думал он, — если меня там увидит кто-нибудь из слуг Сигмунда. Нет, одному туда лучше не ходить. Придет Сидхо, и мы отправимся вместе поблагодарить за гостеприимство».

Но Сидхо, как назло, не появлялся. Был он человек дошлый и в тот вечер сразу заподозрил в поведении Гросса и Цанни что-то неладное. «Если между ними что-нибудь случится, — рассудил он, — и об этом все узнают, я пропал, не сносить тогда мне головы. Нет уж, не пойду я больше туда, ибо сказано: «Благородный муж от опасности держится подальше».

Напрасно прождав его в одиноких мечтах о возлюбленной весь февраль, март и апрель, рыцарь в конце концов даже есть перестал. И вот тут-то в один прекрасный день к нему явился некий Том, снимавший с женой пристройку возле его замка. Жена его вела у Гросса хозяйство.

— Что с вами приключилось, господин? — спросил Том. — Вы совсем перестали кушать. Сегодня от обеда отказались.

— Не хочется, — сказал рыцарь Гросс.

— Кушать обязательно нужно, — объявил Том. — В наши годы надобно кушать по полтора обеда. Я, к примеру, если не уплету пять или шесть полных с верхом больших чашек, то как будто и не ел вовсе… И из замка вы совсем выходить перестали. Вот помните, в феврале, кажется, прогулялись с господином Сидхо, полюбовались на цветущую весну, как после этого повеселели, шутить начали… А нынче совсем перестали за здоровьем следить, губите себя!