Владимир Дмитриев - Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

Вместе со своим командиром Куропаткин принял участие в сражении под Плевной, где был серьёзно ранен. Он говорил, что многому научился у Скобелева, в первую очередь решительности, дерзости в замыслах, вере в силу русского солдата. Однако время показало, что это далеко не так.

Несколько лет Куропаткин проработал в Генеральном штабе, а в 1898 году был назначен военным министром. Армия нуждалась в реформах, но и императорский двор, и сам монарх модернизации вооруженных сил внимания уделяли мало. Военный бюджет страны составлял лишь треть от запрашиваемого. Программы по перевооружению буксовали.

Перед отправкой на фронт

Пять лет спустя военный министр Куропаткин совершил поездку на Дальний Восток и в Японию. Её результатами он был полностью удовлетворен, о чём и доложил императору: «Мы можем быть вполне спокойны за участь Приамурского края, мы ныне можем быть спокойны за судьбу Порт-Артура, и мы вполне надеемся отстоять Северную Маньчжурию. Ныне можно не тревожиться, если даже большая часть, например, японской армии обрушится на Порт-Артур. Мы имеем силу и средства отстоять Порт-Артур, борясь один против 5-10 врагов».

Суровая действительность полностью опровергла эти оптимистические прогнозы. Вероятнее всего, военный министр докладывал государю именно то, что тот хотел услышать. К сожалению, ничего не изменилось и с открытием боевых действий.

Маньчжурская армия остро нуждалась в горных орудиях, пулемётах, телефонных аппаратах и даже в простых повозках. Всё это в избытке имелось в западных военных округах. По логике, военное снаряжение должно было хлынуть в Маньчжурию бурным потоком, а на деле еле просачивалось туда тоненьким ручейком.

Казачья сотня на Байкале

На первом этапе войны практически всё, вплоть до сухарей, везли из России. Это создавало дополнительную нагрузку на Транссибирскую магистраль. Царское правительство заключило контракты на поставку продуктов питания из США, но ни один корабль в наши порты так и не прибыл – деньги, отпущенные на это, были просто разворованы. О том, что в самой Маньчжурии имелись немалые продовольственные ресурсы, русское командование даже не имело представления.

Переправа обоза через Байкал

Императорский двор настоятельно требовал от Куропаткина наступательных действий. И здесь командующий полностью проявил свой нерешительный характер. Он мог отдать приказ удерживать позиции до последнего патрона, но уже через несколько часов командовал отступление, туманно ссылаясь на вновь открывшиеся обстоятельства. Боязнь поражения заглушала в нём жажду победы.

В офицерской землянке

Пытаясь поднять боевой дух армии, командующий щедро раздавал награды. Так, солдаты получили почти 80 тысяч Георгиевских крестов, а офицеры 600 золотых наградных сабель. Обмануть это никого не могло. На фоне поражений, которые постоянно несла армия, такой «наградной поток» положительного эффекта, конечно, не имел.

После поражения при Мукдене Куропаткин был отставлен от должности главнокомандующего. Его место занял генерал Линевич. В 1906 году вышел в свет многотомный труд «Отчет генерала Куропаткина о войне с Японией». Однако общественность это событие практически не заметила. Прошедшая война тогда уже мало кого интересовала.

Несмотря на всякие несовершенства и недостаток в исправных миноносцах, я нахожу, что мы могли бы рискнуть теперь же попробовать взять море в свои руки…»

«Рабочими лошадками» Тихоокеанской эскадры были легкие силы флота – миноносцы. Они несли разведывательную и дозорную службу, отражали атаки вражеских эсминцев и брандеров, занимались тралением и установкой мин. Позднее адмирал Макаров совершенно заслуженно назвал их «лихими морскими казаками».