Борис Шелепов - Их было трое

— Ну и врешь же ты, Коняхин… — покачал головой политрук, пряча улыбку.

— Вот те крест!..

К спорящим подъехал верхом на захудалой крестьянской лошадке адъютант комбрига Савелий Козырев, долговязый, тощий, как и его лошадь. Кто-то окрестил Козырева Дон-Кихотом Манычским [44] Маныч — река в Калмыцких степях. .

Он обратился к Икати и Загорулько:

— Комбриг приказал: роте ночных разведчиков следовать пешим строем в Пятигорск для отдыха и охраны тылов. Эскадрону кавдивизии — революционная благодарность за братскую помощь. Пленных офицеров приказано препроводить в штаб, а рядовых — в Минеральные Воды, на ремонт мостов и дорог.

— Деликатная война, ничего не скажешь, — процедил сквозь зубы командир эскадрона, садясь на шустрого дончака. Резко повернув коня к политруку Икати, ехидно добавил:

— А может, им поднести по чарке горилки за то, что мирных станичников в Бекешевке порубали? Ась?..

Загорулько уехал.

— Одну минуточку, товарищ политрук, — еще раз обратился к Петру Икати адъютант, — отойдем-ка в сторону, есть конспиративный вопросик…

— Пожалуйста. Слушаю вас.

— Не встречали вы где-нибудь вестового начштаба Шица?

— Нет. А что?

— Пропал куда-то каналья. Как в воду канул. И еще — но это строго секретная новость — начштаба Родзиевский обнаружен утром в батарейном блиндаже убитым. Возле его трупа валялось несколько золотых монет царской чеканки.

— Начштаба убит? Но как же он попал в блиндаж? — удивился политрук.

— Сам пожелал пойти на батарею, рапорт писал.

— Ах да, помню…

— Вот такие-то дела, политрук, — вздохнул Козырев, — загадочная история. Откуда у начштаба золото? Выстрел в затылок…

Адъютант сел на свою лошадку и поковылял дальше — разносить по свету приказания начальства и особо секретные новости.

Наскоро пообедав, бойцы Заманкульской роты РКСМ выстроились и двинулись в Пятигорск. Кто-то затянул песню о черном бароне.

— А замечаешь, Семен, — сказал Петр Икати ротному. — Песня как бы налилась новыми голосами. Добровольцы пришли!

Послав Заманкульскую роту в Пятигорск, Янышевский справедливо считал, что там, охраняя второй эшелон штаба и тылы бригады, бойцы по-настоящему отдохнут. Хлопцы отличились, пусть погуляют. Забота о красноармейце — первое дело командира. Этому учил Серго.

Но ни Янышевский, ни комиссар Поддубный не могли предвидеть, что они посылают роту в новое «пекло».

Рота разместилась в одной из казарм старого военного городка, рядом с сельскохозяйственной коммуной «Водопад» [45] Нынешний колхоз «Пролетарская воля» в окрестностях Пятигорска. . Политрук и командир с двумя взводами красноармейцев ушли в наряд, охранять гостиницу «Бристоль». В казарме остались взвод Пелла Мильдзихова, кухня и маленький обоз.

Отделенный Бибиков занялся с молодыми, еще не обстрелянными бойцами — Костей, Ахметкой и Знауром.

Шло седьмое по счету занятие. Занимались на плацу, неподалеку от походной кухни, возле которой суетился красноармеец Плаха, тот, что делил в вагоне селедку.

Душистый запах каши порою отвлекал бойцов, но Бибиков не обращал внимания ни на кашу, ни на самих слушателей.

Бывалый русский солдат Бибиков любил учить уму-разуму несмышленых птенцов-новобранцев. Чувствуя свое недосягаемое превосходство над ними, он не говорил, а упоенно декламировал:

— Как должон действовать молодой пролетарский боец? Он должон смотреть прицельным глазом в прорезь прямо на мушку, держа ее на уровне прицела…

Сделав паузу и с достоинством оглядев троих своих питомцев, он продолжал:

— Прицелившись, сделать вдох, точно подвести мушку под фигуру представителя мировой буржуазии и плавно нажать на спусковой крючок…

— Бибиков, — перебил проходивший мимо Мильдзихов, — ты покажи им, как стрелять надо, а уж потом — про мировую буржуазию…

— Есть, товарищ комвзвод. Подведя под фигуру…

Ахметка смотрел на Бибикова преданными глазами, ровным счетом ничего не понимая. Костя внимательно слушал и даже покраснел от сильного напряжения. Знаур устремил взгляд на курящуюся вершину Машука, думая о чем-то своем.

Когда Бибиков начал на деле показывать, как надо метать гранату, стрелять из винтовки лежа и с колена, ребята оживились. Ахметка первым рвался завладеть винтовкой или гранатой, глаза его горели. Наконец отделенный протянул учебную гранату — Ахметка расцвел в улыбке.