Борис Шелепов - Их было трое

На площадке, посыпанной крупным рыжеватым песком, молодая стройная мисс Мэтток и мистер Стрэнкл, джентльмен средних лет, играли в теннис. Несколько тяжеловесный Билл Стрэнкл уступал в игре Мэтток. Он скрывал одышку, причиной которой не без основания считал лишний бокал виски. В Кембридже Стрэнкл был отличным спортсменом, и сейчас он недурно играл в теннис, но Мэтток, «рыжая сатана», как мысленно окрестил ее Стрэнкл, совсем не давала вздохнуть.

— Почему бы вам, мисс Мэтт, не поехать со мной в Россию? — спросил мистер Стрэнкл. — Вы же превосходная переводчица!

— В России война, — ответила Мэтток, — а это дело мужчин.

— Гм… А я-то считал вас романтической натурой.

— Не вижу в войне романтики, — ответила девушка.

Стрэнкл с любопытством посмотрел на затененное широкополой шляпой тонковычерченное лицо Мэтт.

— Военный министр сказал: «Красных в России нужно истребить сейчас, потом будет поздно», — произнес он поучительно.

— «Истребить»… Да, кстати, говорят, ваш министр истребляет по нескольку бутылок коньяка ежедневно. Правда это?

— Однако… Вы забываетесь, Мэтт. Вас могут услышать, а потом передадут министру, у которого, как мне известно, служит ваш отец. Давайте лучше продолжим игру.

Из-за кустов показалась белая чалма слуги-персианина. Слуга почтительно обратился к Стрэнклу на английском языке:

— Мистера Стрэнкла просит профессор.

Билл извиняюще кивнул собеседнице и заспешил к дому.

Через минуту он сидел перед Джоном Уэйном.

Внимательный глаз нашел бы некоторое сходство в чертах лица шефа и его ассистента. Но Джон не был горбат, имел хороший цвет лица и не носил тюрбана.

— Курите, Билл, — шеф указал на темную полированную шкатулку с сигарами.

Беря сигару, гость заметил, что шкатулка соответствовала убранству комнаты: массивный стол, тяжелые кресла, два книжных шкафа, буфет — все сделано из черного дерева, без особых украшений. Сам профессор был одет в светлый летний костюм крученого шелка.

— Повторите урок, Билл.

— Слушаюсь, сэр, — Стрэнкл встал.

— Сидите.

— Итак, сэр. Я приезжаю с дипломатической «оказией» на русскую границу под охраной персидских пограничников. Дальше нас будут охранять…

— Об этом не надо. Начинайте с первого дня пребывания во Владикавказе.

— Итак, сэр, я вхожу в состав миссии Красного Креста и Полумесяца как специалист по сбору лекарственных трав на Северном Кавказе…

— И Крымском полуострове, — добавил Уэйн.

— Да, да, сэр. При содействии бывшего коммерсанта Керакеза, имеющего вложения в лондонском и французском банках, разыскать в Дигорском ущелье развалины родовой башни…

Далее он перешел на полушепот, но шеф отлично понимал Стрэнкла, повторявшего хорошо заученный урок.

— Миссия восемнадцатого года… Провал… В горах зарыта дипломатическая посылка… Ценности, равные несметным сокровищам… Плоский железный ящик из-под ручных гранат Миллса…

— Там может оказаться не одна такая башня, — возразил Уэйн.

— Использую связи с туземцами, они помогут найти, — уже громко сказал Стрэнкл.

Джон Уэйн одобрительно кивнул.

— Коротко о попутной задаче.

Профессор опустил свою тяжелую голову на грудь, как будто засыпая.

— Собрать для королевского музея документы о жестокости русской революции, — отчеканил Стрэнкл. — Это все, сэр. Я возвращаюсь в Тегеран и лично вам вручаю найденное в горах.

Уэйн поднял нависшие серые брови, чтобы посмотреть на часы.

— А теперь поиграйте в теннис. На обед прошу ровно в четыре. Завтра утром можете выезжать к границе.

— Простите, сэр, — замялся Билл. — Говорят, в миссии Красного Креста во Владикавказе нет хорошей переводчицы. Между тем, она у вас есть… Ваша гостья…

— Я позабочусь. До обеда, друг мой!

Когда Стрэнкл вышел, профессор достал из стола коробку с парижским гримом. Нужно было спешить: через десять минут начнется прием у «ассистента», в той половине дома, куда не ступала нога иностранных туристов.

И Уэйн превратился в горбатого персианина, увенчанного белым тюрбаном.

Мистер Стрэнкл из своих сорока лет более десяти провел в беспрерывных путешествиях по арабскому Востоку. Но вид имел отличный, никогда не унывал, был человеком действия, ясно видящим перед собой ближайшую цель. После успешного вояжа в Россию, он рассчитывал получить две-три сотни тысяч фунтов стерлингов и жениться на мисс Мэтток, дочери богатого и влиятельного генерала Роджерса Бэттлера.