Юрий Когинов - Недаром вышел рано. Повесть об Игнатии Фокине

Легендой станут подвиги его друга и соратника разведчика Николая Ивановича Кузнецова и самого командира отряда Медведева, оба получат звание Героев Советского Союза.

Но не из этого ли мартовского дня протянутся к будущим бессмертным свершениям нити тревог и раздумий о том, как это важно, готовясь к боям, не упускать никаких мелочей, знать душу солдата?

В будущем, под Ровно и под Львовом, наверное, не раз вспомнится и другое — как коварно и подло действует враг, даже когда он кажется совсем обреченным.

Но время грядущих сражений еще впереди. Митя даже не подозревает о них. В его глазах — сцена, случившаяся всего какой-нибудь час назад…

Виноградов — в портупее по всей форме, только без шапки и нагана — на крыльце, поднял руку;

— По-олк! Слушай мою команду! Поротно, в казармы — кругом!..

Масса замерла на мгновение, потом шелохнулась, будто током ударило каждого, и ни с места. А из толпы еще громче:

— Долой!..

Семен Панков в три прыжка — к крыльцу штаба.

— Тихо!.. Разъясняю всем: ваше волнение неосновательно. Хлеб получен, сейчас начнем подвозить. Обмундирование уже на подходе. Красноармейцы, вы наслушались вражеских речей, вас хотят подбить на немыслимое дело — подняться против своей родной рабоче-крестьянской власти! Это провокация наших с вами врагов!

Митя уже протиснулся к повозке, за ним — трое, потом еще пятеро из пулеметной роты, которых он сразу узнал. Сцепили руки, полукружьем, стенкой выстроились, чтобы защитить Семена. Но к нему уже тянутся из толпы, кто-то схватил за сапог…

Семен — кубанка набекрень, воротник гимнастерка распахнут, лицо в гневе — пытается еще что-то крикнуть в толпу. Пулеметчиков оттирают, вот-вот закипит рукопашная. И недалеко от расправы, если схватят Семена и Виноградова разъярившиеся, расхристанные.

Виноградов наклоняется к Зимину, командиру нуль-роты, и что-то ему кричит, слов не разобрать. Тот обращается к своим, они дружно, из последних сил, оттискивают особенно рьяно напирающих, и Панков с Виноградовым исчезают за спинами пулеметчиков. С ними — и Митя.

Хорошо, что оседланы кони. Вскакивая в седло, Семен приказывает Мите:

— Давай на Льговский вокзал. Предупреди: мятеж. Мы — к Фокину!..

Едва переведя дух, Митя спрыгивает с седла у конторки депо. Синичкин понимает с полуслова, лицо его бледнеет:

— Сейчас предупрежу всех партийцев и актив. Надо успеть до того, как повалят на станцию. Главное — не дать паровозов и вагонов. Чуешь, чем это может пахнуть: пять часов ходу — и Кремль…

— Там пулеметная рота, проверенные. Они не дадут, — сбивчиво пытается объяснить Митя.

— Рота? — переспрашивает Синичкин. — А против нее — тысячи. Да если с бывшими офицерами? Сейчас так: буксы, бондажи, весь подвижной состав вывести из строя. Партийные документы и партбилеты спрятать. Надвижного состава не дать! Передай Фокину: все сделаем. Перво-наперво — бегу на телеграф, надо успеть — Дзержинскому в Москву…

За Черным мостом через Десну, отделявшую город от Льговского поселка, цепь рабочих с винтовками. Тут же, на горке перед спуском на мост, три станковых пулемета.

Митя, привязав к дереву Ласку, спешит к Семену:

— Синичкину передал…

— Мятежники уже взяли станцию, упавшим голосом сказал Семен. — Григорьев сообщил по телефону: Синичкин арестован, начались обыски. Сам Григорьев решил остаться и укрыться.

Командир нульроты Зимин, подбегая, докладывает:

— Товарищ комиссар полка, лазутчик с той стороны, наш. Только сейчас прибыл, у пулеметчиков моих… Рассказывает: убит комиссар бригады Жилин. Ехал навстречу восставшим на паровозе, а они на переезде — гранатой в будку…

Снял шапку Семен, и Митя с Зиминым — тоже.

— Что делать будем, комиссар? — после минутного молчания спросил комроты. — Три пулемета всего… Да тут два десятка их установи — разве удержишься?..

— Помощь придет — и никакой паники! Все должно образоваться.

Это голос Кулькова, на который все оборачиваются. Оказывается, подошли члены исполкома. И Фокин с ними, только приотстал и о чем-то совещается с Алкснисом.

— Хорошо бы образовалось, — подхватывает Медведев Александр. — Только сейчас передали со станции — тридцать четвертый полк движется к Брянску. К нему присоединился и тридцать пятый.

— Ты кому — мне объясняешь? — взрывается Кульков. — Так я это сообщение тоже слышал. Ты лучше, чем сеять панику здесь, объясни товарищам, какие приняты меры. Из Бежицы прибыл отряд Иванова, вот-вот будут рабочие с оружием из Людинова и Дятькова. Из Москвы и Орла прибудут войска… Раздавим, как мразь! Всех. До единого. Чтобы и духу не осталось!.. И чем скорее, тем лучше. Не тянуть же, как с Бежицей…