Франтишек Кубка - Избранное

Вилем уговаривал Паолу остаться и не ходить домой. Паола, однако, решительно отвергла его предложение, пригрозив, что тут же наложит на себя руки, пустив в ход кинжал, если вдобавок к предательству семьи он вынудит ее совершить побег из родного дома. Вилем отпустил ее, а сам поспешил через мост к самой большой из десяти площадей города Пизы, где находилась ратуша. Стража узнала его, и он добился, чтоб его пустили в покои императора. Император с императрицей спали. Он разбудил их, и едва успел сообщить, что происходит в городе, как под окнами раздались отчаянные крики о пожаре.

Император и императрица набросили на себя самое простое платье и, никем не узнанные, выбежали на освещенную пожаром площадь, заполненную толпами горожан, которые кричали, глазея на огонь, однако пожара не тушили. Императорская чета вошла в дом, хозяин которого, видимо, не знал о заговоре и сейчас спокойно допекал утренний хлеб. Пекарь был счастлив при виде столь высоких гостей и предложил императрице поспать до утра в постели своей жены.

Император же в сопровождении пана Вилема и других рыцарей, спасшихся бегством из горящей ратуши, вышел на площадь и прислушался к разговорам толпы. Он узнал, что злодей император сам запалил ратушу с оружейными складами, чтобы в огне все уничтожить и тем самым обезоружить Пизу. Там гибнут тяжелые орудия и огнестрельное оружие, и теперь городу, если на него нападут флорентийцы, нечем будет обороняться. Такие слухи распускали люди Гамбакорти и Распанти, позабыв в эту злодейскую ночь о взаимной ненависти.

— Хватайте его, теперь он в ваших руках! Делайте с ним, что хотите! Этой ночью ему от вас не уйти! — выкрикивали они, не обратив внимания, что между ними ходит человек, отважный как лев, мирный словно голубица, проницательный будто змея.

Едва забрезжил рассвет, ратуша с грохотом рухнула, и руины ее покрылись пеплом, император же готов был поразить в бою каждого, кто осмелится посягнуть на его величество. Он успел отправить гонцов за реку Арно, чтобы призвать часть армии под предводительством епископа аугсбургского {228} 228 …епископ аугсбургский… — в 1348—1365 гг. Маркварт фон Рандегг (ум. 1381), политический сторонник Карла IV. и пана Индржиха из Градца; своей свите, разместившейся в разных кварталах города, приказал быть готовой выступить по первому же его зову и открыто в сопровождении свиты направился с королевой к дому, где остановился оломоуцкий епископ Очко из Влашими. Дом этот стоял близ храма, где покоился Карлов дед, император Генрих VII {229} 229 Генрих VII Люксембургский (ок. 1275—1313) — с 1308 г. германский король и император «Священной Римской империи», умер от малярии в Пизе. ; он умер в этой коварной Пизе во время своего итальянского похода.

Император прождал там до обеда.

А в полдень Франческо Гамбакорти с братьями Бартоломео и Лотто в сопровождении несметных толп вооруженных людей вышли на площадь и с криками:

— Да здравствует народ пизанский, смерть императору! — призывали горожан силой изгнать из Пизы императора и его войско.

Произошла жестокая битва, в которой пролилось много крови и множество отважных мужей было погублено и нагими сброшено в реку Арно. Смертельная схватка завязалась на мосту через реку, где пизанцы сражались с императорскими солдатами, подоспевшими с другого берега и пробившимися через перегороженные и заваленные улицы. Тяжелые мечи выполняли свою ужасную работу, колокола били тревогу, в нескольких местах вспыхнули пожары, мясные лавки вмиг были обобраны, а нищие тащили из домов дорогие кресла и, развалившись в них, во всю глотку горланили оскорбительные песенки об императорском троне, на котором сидит Горбатый, так величали они нашего короля.

Окруженный придворными, император с мечом в руке пробился к площади, и там, как и на мосту, куда чешские воины прорвались с победой, произошел небывало кровавый бой. Теснимые императорскими солдатами, бунтовщики отступали весьма неохотно, но в конце концов многие из них попрятались в собственных домах и, закрывшись там, стреляли из окон и лили кипяток на головы осаждавших. Сам архиепископ пражский Арношт пошел в бой и, как и епископ аугсбургский Маркварт, сражался с большим мужеством. Руки их, привычные благословлять, довольно быстро научились наносить удары. Немало вооруженных сторонников Гамбакорти были сброшены в реку, бурную от майских дождей в горах.

Бой продолжался до поздней ночи, когда вдруг от людей Гамбакорти отступились прежние их противники, нынешние союзники Распанти, возглавляемые Пафетой ди Монте Скудайо и Лодовико делла Рокка. Сгрудившись на одной из боковых улиц, они вдруг принялись кричать славу императору и кинулись на людей Гамбакорти. Бунтовщики, зажатые теперь с двух сторон, начали сдаваться и запросили пощады.