Франтишек Кубка - Избранное

— Пусть войдет, — сказала королева небрежно.

Но поздоровалась радостно, сидя в кресле и держа на коленях золотистую таксу Цорги. Справилась о здоровье леди Донкастер. Вспомнила о счастливых временах в Гейдельберге. Не упомянув, конечно, что тогда за спиной она из озорства называла лорда Донкастера «Верблюжьей мордой».

«Верблюжья морда», однако, был сегодня очень торжественным. Леди Бесси спросила:

— С чем вы пришли ко мне, сэр?

Лорд Донкастер сел в кресло. Усаживался долго. Был он высокий и тощий. Наконец он подобрал ноги, сцепил ладони и склонил голову:

— Мне была поручена печальная миссия, — начал он.

— Я привыкла к горестям, — усмехнулась она. — Кто вас ко мне послал?

— Принц Генри Оранский.

— Как прошли торжества в Амстердаме?

— Конец был печальным…

— Пожар?

— Нет. Потопление лодки. Небольшой парусник налетел в тумане на баржу, груженную пивными бочками. Пассажиры лодки погибли. Все, кроме чешского короля, его камердинера и одной женщины из Харлема.

Леди Бесси слушала, не понимая смысла слов. «Верблюжья морда» стянулась в соболезнующую мину. Как будто издалека долетало до слуха королевы:

— Его королевское высочество принц чешский был найден только сегодня утром. Ветер угнал перевернутый парусник далеко в Харлемское море. Рука принца Фридриха Генриха судорожно вцепилась в проломленный борт лодки. Его лицо под водой примерзло к свернутому парусу. Тело его было бездыханным. Он скончался в жестокой борьбе с враждебными стихиями. Господь послал юному герою геройскую кончину.

— Хайни мертв! — выкрикнула она.

— Вечная ему память, — сказал лорд Донкастер. Встал. Низко поклонился и, выпрямившись, ушел.

Через минуту послышался жалобный лай Цорги. Он лаял и лаял.

Яна нашла королеву на полу в беспамятстве. Цорги стоял рядом с ней и обнюхивал лужицу крови на ковре. Яна побежала за Иржи и нянькой. Они подняли бесчувственную королеву на кровать и послали за доктором Габервешлом. Доктор привел больную в чувство, остановил кровотечение и запретил кормление грудью.

А Фридрих тем временем лежал в Амстердаме в горячке в доме какого-то купца.

Известие принес камердинер, приехавший в Гаагу со свитой принца Генри. Всем, кто хотел его слушать, он рассказывал о катастрофе и о своем чудесном спасении.

Как спасся Фридрих, он не знал. Не знал также, как погиб принц Хайни. Все произошло непонятно и с быстротой молнии. Видно, на то была божья воля!

На третий день из Амстердама приехал Фридрих в платье, которое дал ему принц Оранский. Фридрих тоже повторял:

— Божья воля!

— Вы не могли спасти Хайни?

— Клянусь… Не мог… — Фридрих заплакал.

На четвертый день из Амстердама привезли гроб с набальзамированным телом чешского принца. Гроб выставили в зале приемов красного дома усадьбы те Вассенар. В ногах усопшего были два герба: чешский лев и пфальцская шахматная доска. Елизавета долго стояла у гроба, преклонив колени. Она не причитала и не плакала. Сказала только:

— Он будет погребен в Клоостеркерке, чтобы я видела из окна крышу его последнего прибежища.

Фридрих согласился.

Но в дело вмешался «Верблюжья морда». Лорд Донкастер воспротивился погребению потомка Стюартов в простой церкви. Он, дескать, запросил Карла I английского, не желает ли тот, чтобы принц Фридрих Генрих был захоронен в Вестминстерском аббатстве, где ему и надлежит почивать. Ответа из Лондона пока не получено. Когда ответ пришел, лорд появился снова. Король писал, что он был бы рад, если бы принц после смерти вернулся в Англию и почил среди своих предков. Но расходы на такие похороны едва ли посильны для его родителей. Поэтому он советует захоронить принца в Делфте в усыпальнице принцев Оранских, а впоследствии перевезти его прах в Вестминстер или собор Святого Духа в Гейдельберге. А пока он посылает тысячу фунтов на траурные костюмы для отца, матери и всех их детей.

Эту тысячу, присланную ему, как нищему, английским шурином, Фридрих проклял. Он заявил, что у него нет денег даже на погребальный кортеж от Гааги до Делфта. Да он, мол, никогда бы и не допустил, чтобы принц чешский почивал среди столь незнатных дворян, как графы нассауские, получившие титул принцев Оранских. Вестминстер же подобает Хайни только по материнской линии. Но, как видно, в Англии не хотят принять чешского принца даже мертвым. А Гейдельберг — в руках испанцев.

— Принц будет погребен в Клоостеркерке в Гааге и торжественно перенесен в Гейдельберг, когда мы туда вернемся.