Элена Томсетт - Анжуйский принц. Серия «Закованные в броню»

– Ты раздвоился, что ли, на старости лет? – рассердился Ротенбург, чтобы скрыть внезапно хлынувшее в его душу сочувствие. Таким грустным и потерянным он не видел Острожского никогда, даже после импровизированной смерти Эвелины много лет назад. – Давай-ка, собирай свои мозги в кучку и решай, кто ты. Я лично помню тебя князем Острожским.

– Ты уверен? Признаться, у меня была тайная надежда отыскать ответ на этот вопрос в замке.

– Я могу присягнуть на Библии, что ты – князь Острожский, – внушительно сказал Карл. – Хотя, перед самым Грюнвальдом случилось несколько странных событий, которые сейчас, после того я ты поделился со мной этим своим бредом, кажутся мне все более и более подозрительными. Эта история, которая произошла с нами в лесу, когда мы оба были детьми… – Карл потер рукой лоб. – Прежде всего, скажи мне, как много ты вспомнил?

– Достаточно.

Карл внимательно посмотрел в лицо герцога, вновь ставшее непроницаемым.

– Помнишь тот день, когда ты рассказал мне про крест Гедемина? Ну, та самая история про потерянных детей великого князя.

Герцог прикрыл глаза, чтобы скрыть блеснувший в них огонек надежды на чудо, и сдержанно кивнул в ответ.

– Да, я помню.

Ротенбург помолчал, а потом неуверенно продолжал:

– Знаешь, у меня всегда было впечатление, что ты не все мне тогда сказал.

– Почему? – герцог открыл глаза и поднял голову.

– Ну, не знаю, – Карл пожал плечами. – Уж какой-то ты был весь таинственный в той истории.

– Таинственный? – повторил вслед за ним герцог. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, понимаешь, – попытался зайти с другой стороны Карл, – была в той истории какая-то нестыковочка, что ли.

– Какая?

– Ну что ты ко мне прицепился! – вспылил Карл, – не знаю я, честное слово! Словно ты эту историю с чужих слов рассказывал. Ну, без подробностей, что ли? Даже я потом вспомнил больше, правда, кусками, отрывками, образами…. Но в моих воспоминаниях снега не было, было холодно, но скорее всего осень, а не зима. А ты говорил про снег…

– Я говорил про снег, – медленно произнес герцог, уставившись неподвижным взглядом в темноту за окном, – потому что отчетливо помню капли крови на белой земле.

– Капли? – проворчал Карл. – По-моему там были лужи! И снега не было. Напрягись, Острожский. Разгадка где-то рядом. Ты уже выглядишь, словно встретился с привидением. Еще немного усилий, и ты готовый кандидат для шаманских плясок Эльжбеты. Или ты предпочел бы вызов духов?

– Духов? – рассеянно повторил за ним герцог, думая о чем-то своем. – Мне кажется, это неплохая идея. Могу я заказать духа покойной королевы Ядвиги?

Карл сухо рассмеялся.

– Зачем тебе дух Ядвиги? Наш король был в курсе всех ее тайн. Хочешь узнать о них, иди к Ягайло. Ты, как-никак, его племянник.

– Конечно же, король, – со странным выражением сказал герцог. – Я уверен, что ему есть, что мне рассказать. Только пока я не горю желанием с ним встречаться.

– Интересно, почему?

– Если мои догадки верны, боюсь, что его королевское величество будет сильно не в духе.

– Узнаю прежнего князя Острожского, – усмехнулся Карл. – Ягайло снова будет метать громы и молнии, и призывать на твою голову гнев всех языческих богов? Кстати, очень много про это слышал, но никогда не видел воочию. Дашь мне шанс, князь?

Герцог по-прежнему рассеянно всматривался в догоравшее пламя камина. На лице его застыло задумчивое выражение.

– Боюсь, что нет, – наконец сказал он, словно очнувшись от глубокого сна.

– Что так? – подколол его Карл.

– Гнев языческих богов на мою голову призывали, если мне не изменяет память, только князь Витовт и Эльжбета Радзивилл. Ягайло, как истинный католик, пользуется христианской терминологией.

– Ну, это уже не так захватывающе, – скривился Карл. – Я уверен, что что-то подобное я не раз слыхал из уст дворцового капеллана.… Но ты все-таки полегче с ним, князь. Твой последний спор с королем стоил тебе двух месяцев в подземельях Вавеля. Надеюсь, это ты помнишь?

– И потом, – Карл положил уставшие ноги в ботфортах на спинку соседнего кресла. – Я бы на твоем месте серьезно подумал, прежде чем тревожить короля.

Отставив полупустую кружку на стол, герцог вопросительно посмотрел на Карла.

– Что ты имеешь в виду, барон?

Карл рывком сбросил ноги с кресла и, наклонившись через стол, приблизил свое лицо к лицу герцога. Блики от колеблющегося света пламени горевших в камине дров тенями играли на его суровом обветренном лице: