Фаина Гримберг - Гром победы

И кто бы стал думать о двух девочках не вполне законного рождения как о вероятных претендентках на российскую корону!.. Екатерина ехала к Петру, она не любила разлучаться с мужем надолго. В пути догоняло её письмо о детях, и она после с радостью показывала государю, как «Аннушка приписала имя своё своею ручкою». Царь улыбался, он любил своих детей от Катеринушки. Катеринушка спала и видела своего Шишеньку, маленького Петра Петровича, на троне российском. Но кого из малолетних сверстников ладил в наследники сам Пётр — сына или внука? — оставалось тайной. Только о дочерях в подобном качестве и мысли не было у царя.

Однако события оборачивались столь странно и головокружительно... И об этих событиях девочки уже знали. Но к чему эти события поведут — не знал, кажется, никто...

Царевич Алексей Петрович, которого и до сих пор иные историки именуют «защитником исконной старины» и разное такое, и вот этот самый «защитник» ухитрился совершенно потрясти не только Россию, но даже и Европу несусветным поступком. Он, «защитник старины», очутился человеком нового, бурного времени не менее, нежели его отец.

Ещё при жизни жены-принцессы он связал себя тесно с женщиной самого простого, «подлого», как тогда говорилось, происхождения. Это была «девка-чухонка», крепостная православная финка, известная под именем Ефросиньи. Но она была крепостной не самого Алексея Петровича, а его учителя грамоты, Никифора Вяземского, человека, которого царевич знал с детства. Позднее этот человек проходил по «делу» царевича.

Но что удивительного было в этом сожительстве знатного с женщиной «из народа», что называется? Конечно, ровным счётом ничего! Подобное, должно быть, и с дедом и с прадедом его случалось. Но царевич перещеголял всех, и уж разумеется, и отца. Да, женились на красавицах низкого, незнатного происхождения, но на крепостной сожительнице ещё никто не женился. Вот уж действительно — далее всех пошёл!

И это была любовь, та самая, которая так и не связала его с законною супругою. Каким инстинктам царевича угождала Ефросинья? Или она просто его «понимала», как это ныне принято называть? Не Бог весть что он был в сравнении с отцом, но и он нуждался в понимании, как всякий нуждается...

А далее начали происходить самые что ни на есть странные эскапады. «Ревнитель русской старины», взяв с собою крепостную возлюбленную, кинулся искать поддержки за границей... Австрия, Италия... Чего, собственно, добивался царевич? Кажется, он жаловался на царицу, которая желает лишить его детей права на престол, имея в виду собственного своего сына. Это последнее, конечно, было правдой. И, конечно, это было немножечко смешно: защитник прав своих детей является защищать эти права, сопровождаемый беременной любовницей. Но никто, должно быть, не смеялся. «Ревнитель старины» кинулся искать «правды и зашиты» в Неаполе, Венеции и Вене. Ещё недавно так страдал, оттого что супруга оставалась лютеранского вероисповедания, уже сегодня готов отдаться под покровительство католических государей...

И ведь Алексей Петрович стараниями отца имел европейское образование, знал языки, и дипломатия и военное дело не были ему чужды. Насколько далеко простирались его планы? Намеревался свергнуть отца с престола?

И как относились к планам царевича в Европе? Пётр должен был опасаться? Но, кажется, он и опасался и приказал непременно вернуть царевича в Россию.

И что такое на самом деле был Алексей Петрович? Он всё-таки чего хотел?

Женщину, которая была с ним, он, кажется, любил, Остались три его письма к ней. «Немешкай долго ввенецыи что тебя дале то тяжеле а дорогою поезжай неспеша береги себя и малинково...» Так он писал. Она ждала от него ребёнка, которого будущие отец и мать звали «селебен» — «серебряный»...

В поединке с Петром царевич проиграл. То ли недостало силы воли и энергии, то ли просто не добился поддержки надёжной при европейских дворах.

Царевич был возвращён в Россию. Вскоре началось следствие. Пошли аресты, пытки, казни. Дошло дело и до прежней царицы, Евдокии Лопухиной. Сама она, впрочем, дожила до глубокой старости, но любовник её Степан Глебов был казнён...

Что намеревался царевич делать в России? Мог ли Пётр не произвести следствие? Конечно, если бы он этого не сделал, был бы он, попросту говоря, дурак, неспособный усидеть на троне. А он таковым не был. Жалел он сына? Да, наверное. Или уже и нет. Какое жаление, когда и сын не жалел отца.