Владимир Абрамов - Хочу женщину в Ницце

– Не может быть! – выразительные глаза Эллы Андреевны стали излучать радость и изумление одновременно.

– Вы, наверное, заметили, когда были в библиотеке, один небольшой рисунок в простенькой рамочке. Это акварель самого Льва Бакста. Недешевое приобретение. Отец привез его сюда тоже из Америки. Так вот, вам самой как знатоку творчества Бакста эта вот картина Сораямы ничего не напоминает?

Элла Андреевна подошла ближе, словно хотела заглянуть в полуоткрытые глаза Мерилин.

– Простите, но когда я вижу такую Монро… – она неодобрительно качнула головой и поджала губы.

– Да забудьте вы на минутку о Мерилин и представьте, что это другой человек. Ну? – мое нетерпение, казалось, было на пределе.

Элла Андреевна задумалась и долго пребывала в возбужденном замешательстве, как будто вот-вот что-то вспомнит.

– Это же знаменитый портрет Зинаиды Гиппиус, – наконец разродилась она. – Тот же ракурс. Во всяком случае, ее фривольная поза, предельно вытянутая левая нога и руки тоже в том же положении. Если бы Бакст написал Гиппиус, обутой в туфлях на высоких каблуках, получилось бы, как говорят сейчас, «один в один».

– Совершенно верно! – обрадовался я. – Да, но и цель, поставленная японцем, была, похоже, заимствована у Бакста. Он так же пытался скорректировать фигуру Мерилин, удлинив ей ноги и заузив щиколотки. Результат получился, как у Бакста, просто ошеломительным. Жаль, что Мерилин не может видеть этот портрет. Она, должно быть, представляла себя именно такой.

– Откуда вы, Денис, знаете, какой она себя представляла, стоя у зеркала?

– А вы посмотрите на эти две картины еще раз. Видимо, отец не зря повесил их вместе – так легко сравнивать. На картине Карлоса Диеза Мерилин изображена такой непосредственной, какой была в жизни, веселой и обворожительной со всеми своими многочисленными достоинствами и недостатками. Карлос как будто специально хочет, чтобы мы заметили ее недостатки. Предположим, что это лишь только ноги. Они, конечно, были хорошими, но для Мерилин этого было мало – она хотела совершенства. Совершенство достигается только в фантазиях художника, и его достиг Сораяма. Джин Кармен рассказывала моему отцу, что Мерилин всегда была не уверена в красоте своих ног. Однажды незадолго до своей смерти с ней случилась истерика, когда она узнала о намерении Френка Синатры жениться на одной молоденькой танцовщице, которая по возрасту, конечно, была не то, что она, но что было гораздо хуже – это то, что у той были красивые ноги. Это признавала даже неподражаемая Ава Гарднер, серьезно считавшая, что и ее ноги тоже далеки от совершенства. Зацикленная на той же проблеме, она вместе с Мерилин перемерила сотни пар обуви на высоком каблуке и пришла к выводу, что их ноги слишком короткие и жирные. Известный фотограф той поры Милтон Грин, большой друг Монро, прославившийся своими работами для журнала «Life», особенно черно-белыми фотографиями с ногами Марлен Дитрих, попробовал повторить свой успех и с ногами Мерилин Монро. Он задумал провести похожую черно-белую фотосессию под названием «Сидящая в черном». Монро согласилась позировать, надеясь, что волшебник Грин сумеет сотворить с ее ногами нечто подобное тому, что когда-то сделал с ее лицом фотограф Френк Повольный, превратив его в икону стиля. В конце концов сессия удалась, фотографии понравились, особенно самой Мерилин, но ее ноги…Такие ноги, как у Марлен, у Милтона Грина для милой его сердцу Монро не получились, как бы он ни старался прятать их в черные чулки. А вот Сораяма воспользовался методом Бакста и создал то, о чем мечтала Монро.

– Вы, Денис, назвали имя какой-то Кармен, – любопытный взгляд преподавательницы было трудно не заметить.

– Совершенно верно, это знакомая моего отца. Фотография, которая висит между этими двумя картинами…

– Ах вот в чем дело, – засмеялась Элла Андреевна, прервав меня на полуслове. – А я-то никак не могла взять в толк, зачем здесь это фото, когда все ваши фотографии висят совсем в другом месте. Она принялась разглядывать фотографию светской дамы, словно видела в ней свою потенциальную соперницу. – А она красивая, даже чем-то похожа на саму Мерилин. Выходит, не случайно она здесь оказалась.

– Не случайно. Это близкая подруга Мерилин Монро. Когда-то в пятидесятых Джин была в Америке настоящей иконой пин-апа, била все рекорды по числу появлений на обложках глянцевых мужских журналов. Снималась в кино, была подружкой известного чикагского гангстера Джонни Розелли.