Виталий Вээм - Медаль за отвагу. Том первый. В тени сомнения

– Луиза, – без колебаний ответила Эн. – Она все равно не любит позировать и каждый раз наотрез отказывается.

– Ладно, – бросила Мария и окончательно скрылась наверху.

– Джонатан, не сиди на полу, – ласково сказала Эн. – Лучше пересядь на диван. Надеюсь, ты не успел вымазаться?

Вопрос прозвучал уже строже.

– Нет, мам.

Мальчик поднялся на ноги с криком:

– Маиай сичас путит петь! – подбежал к дивану и принялся карабкаться, сначала положив локти, затем, опираясь на них, поочередно закинул колени. Сайлас улыбался, наблюдая за ним. Он был рад, что мальчик позабыл о книге, иначе никому не будет покоя до тех пор, пока книга не найдется. Никто из взрослых не догадывался, куда мальчик затерял свои сказки, и уже три дня кряду старались отвлечь его мысли от бумажной вещицы.

Эн вернулась в кухню оставить пустую чашку. К своему удивлению, заглянув в настенный шкафчик, она обнаружила в нем фотоаппарат, которому явно не место среди жестяных банок с крупой и специями.

Джонатан, взобравшись на диван, еще долго елозил по нему, прежде чем нашел удобную позу, а после замер в ожидании.

Сайлас, все еще улыбаясь, спросил:

– Луиза, ты спишь?

Голос ее отозвался, словно сам люцифер в женском облике ответил ему:

– Поспишь разве, шума от вас много!

– Вот и хорошо, – Сайлас закурил. – Тебя ожидает роль фотографа.

– Что ты там бубнишь? – голос уже значительно стал мягче.

– Говорю, что в сварливости тебя никто не обгонит.

– Не беспокойся, прокормит.

Сайлас непонимающе посмотрел на спинку кресла, саму Луизу ему было не видно, но, вспомнив, что та немного глуховатая, отмахнулся рукой. Но сейчас она выглянула, нахмурила брови, злобно проворчав.

– Не кури при ребенке!

Джонатан тут же закашлялся и Сайлас решил, что это не было совпадением. Как ему показалось, мальчик начал кашлять демонстративно, в поддержку сказано.

«Подрастет, нужно научить его мужской солидарности», – подумал Сайлас, рукой разгоняя дым. Но Луиза продолжила.

– И без того газами отравленный, еще табаком добиваешь себя! Свое здоровье, которого нет. И травишь остальных.

– Да брось причитать! Я каждый день сижу на этом месте и курю, а ты решила на меня напасть сегодня?!

Луиза скрылась за спинкой.

– И не давай мне повода вновь вспоминать про этот чертов газ! До конца своих дней мы усвоили урок, насколько ветер может быть переменчив.

Он вспомнил о событии, произошедшем в 1915 году, во время тактики позиционной войны. В один из таких дней британские войска применили хлор, пустив его по ветру в сторону противника. Сначала ветер переместил газ на небольшое расстояние, и тот застрял между позициями врага, но затем частично вернул его на британцев, тем самым обратив газовую атаку против них же. Под ударом оказались обе стороны. Хлор тяжелее воздуха. Первым делом он опускается в овраги, блиндажи, в любые подобные убежища. Спасась от него, солдаты вылезали из окопов, до конца не доверяя газовым маскам. Но те, кто поздно надевал маску, ждала незавидная участь, ровно, как и лошадей, случись тем находиться поблизости. Хлор расползался, убивая растительность.

Сайлас же от газа серьезно не пострадал, получив легкую степень отравления. Но через пару дней его ранило в ногу шрапнелью, повредив бедренную кость. Ногу медики спасли, война для Сайласа закончилась, но ранение до сих пор напоминает о себе хромотой и ноющей болью.

То, что нас не убивает, ранит нас.

– Ты же понимаешь, что хромаю я не из-за того, что курю! – воскликнул он.

– Да, верно, – Луиза сдала позиции. – Пожалуй, налью себе еще, раз вы меня разбудили. Тебе принести?

– Только мне ни с чем не смешивай.

Луиза довольно бодро поднялась, взяла стакан и направилась в кухню. В дверях она столкнулась с Эн, и та, показав фотоаппарат, укоризненно спросила:

– Ты не знаешь, как он оказался среди круп?

– Без понятия, – Луизу не заинтересовал вопрос. – Наверняка Джонатан играл.

– Возможно, но он не смог бы положить его туда, где я нашла его, – Эн почувствовала себя сыщиком, разоблачая сестру. – Высоковато для него. Странно, почему ты увиливаешь?

– Я фотографировала побережье, – со вздохом призналась Луиза, поняв, что больше ничего не остается. – Сделала пару снимков, не сломала же.

– Ты же не умеешь им пользоваться! – Эн осматривала камеру, вертя в руках. – Именно это меня беспокоит. И твое небрежное отношение к вещам меня порой выводит из себя.

– Брось, Эн! Всего лишь фотоаппарат, – отмахнулась Луиза.