Геомар Куликов - У Дона Великого на берегу

Бориска вышел с бронникова двора гордый и смущенный. Боялся, Вася Тупик примется дразнить. Чего доброго, расскажет другим.

Вася, напротив, молвил удовлетворенно:

– Кажись, повезло, парень, как в сказке. А то идти бы тебе против ордынцев в одной рубахе… – Подмигнул: – Дивчина-то ладная, а? Понравилась?

Покраснел Бориска:

– Добрая, должно, очень. И красивая…

Снова окунулись Вася Тупик и Бориска в небывалое московское многолюдье. Молча пробивался Бориска сквозь толчею. Одолевали его трудные вопросы и горькие сомнения. Когда выбрались наконец из толпы, спросил-подумал вслух:

– Неужто вороги надеются подойти к Москве?

– Конечно! – ответствовал Вася. – Слабее стала Орда, чем при первых ханах. Мы окрепли. Однако силы татар безбожных велики. И последнее слово с Ордой – еще впереди. Кто знает, на нас, собравшихся здесь, падет его вымолвить, а может, доведется сказать нашим детям али внукам.

Обуреваемый тайными мыслями и опасениями, продолжал свое Бориска:

– И Москву могут взять и пограбить? При ограде такой? – указал на белоснежные кремлевские стены.

– Крепости ли, парень, защищают град? Люди! Спрашиваешь: могут ли Москву взять и пограбить? Могут! Да не должны. Мы с тобой на то поставлены. Глянь-ка, какие тыщи народу привалили! И сколь среди них тех, кто отроду не держал в руках копья. Разумеют ли, что многим суждено сложить свои кости в грядущем сражении? Вполне! А идут.

Дивилась Москва и самые древние ее жители, столетние старики, могучему людскому наплыву. Впервой случалось такое. И рождало надежду: может, и впрямь одолима жестокосердная, алчная и хищная Орда? Может, побивши на реке Воже мурзу Бегича, удастся остановить и самого Мамая, грозного золотоордынского правителя?

Великокняжеский двор полон пешими и конными людьми. На свежих конях гонцы спешно скачут со двора. На взмыленных – возвращаются.

Торопит бояр и воевод великий князь московский Дмитрий Иванович. На совете, который собирал часто, молвил:

– Три меча, три топора занесены над нашими землями и жизнями. Один – Мамаев. Другой – Ягайлы, великого князя литовского. Третий – горько сказать – Олега рязанского, в ком течет русская кровь. Каждый из тех мечей опасен. Тяжко давались битвы с литовскими князьями. Трудно – с Олегом. Про Орду что толковать. Ежели три разом обрушатся – пропадем. Поэтому наша возможная победа в быстроте и внезапности. Не ждать, лежа на печи, когда враги соединят силы и двинутся на Русь. Опередить их. Сыскать место, удобное для боя. Первыми ударить по самому главному и опасному врагу – Мамаю с его Ордой. Его разобьем – другие, глядишь, призадумаются.

– А может, прежде по тем, что слабее Мамая? По Ягайле да Олегу? – предложил кто-то.

– Нет, – решительно тряхнул головой князь Дмитрий, – и у них воины крепкие. Токмо растеряем свои силы. Надобно бить прежде Мамая с его полчищами. И одного! Покуда не подоспели Ягайло с Олегом!

Так и решили тогда.

Ныне шли последние сборы.

Еще прежде великий московский князь разослал по русским землям гонцов с грамотами. Просил быть готовыми на войну против царя Мамая с его войском, соединиться в Коломне в Успеньев пост*.

Бориска ждал с волнением, когда приспеет срок отправляться к Найдёну-броннику.

Время, впрочем, использовал с толком. Вася Тупик с иными небывальцами учил его бою. От сабли и копья обороняться, от топора, а также как самому биться-нападать, чтобы сразить врага. Бориска заработал шишек и синяков довольно. Однако и сам зазевавшегося учителя «порадовал» тупым концом копья, спасибо, не в глаз – в лоб.

Назначенным днем, рано утром, Бориска потащил Васю Тупика к Найдёну-броннику. Встретили их как гостей. Найдёнова жена, румяная, толстая и веселая, низко поклонилась:

– Пожалуйста, откушать прежде!

Найдён усмехнулся:

– Погоди, Наталья. Ему кусок поперек горла станет, коли не потешится доспехами.

Зашелестела, позвякивая в руках бронника, кольчужная рубаха.

– Примеряй, парень!

Опытен был глаз у Найдёна. Ладно обняла Бориску сладкой тяжестью кольчуга.

– Новую за два дня разве скуешь? Переделал старую. Со шлемом тоже повозился. Меряй!