Михаил Рабинович - Судьбы вещей

Но ученых продолжал интересовать вопрос, как же эта вещь попала в Москву.

В московских архивах хранятся древние документы, которые называются «духовные грамоты». Это не что иное, как завещания. Московские князья иногда писали даже не одну, а несколько духовных грамот. В те тревожные времена, отправляясь в Орду к ордынскому хану, князья не могли быть уверены, что вернутся назад. Не один из них погиб в ставке хана, были и такие, которые не выдерживали трудностей дальнего путешествия.

Известно, например, что Александр Невский скончался, возвращаясь на Русь из Орды, а его племянник, Михаил Ярославич Тверской, и внук, Юрий Данилович Московский, были убиты в Орде. И вот, отправляясь в Орду, князь обычно писал на всякий случай завещание – «духовную грамоту», в которой разделял между наследниками не только свои земли, но и драгоценности и даже одежду, какая получше. А если он возвращался благополучно, то потом, уже к концу жизни, иногда писал другое завещание.

Историк Константин Васильевич Базилевич сравнил между собою «духовные грамоты» московских князей. Оказалось, что шапка Мономаха и в самом деле упоминается впервые в XIV веке, в завещании Ивана Калиты. Но Калита не называл ее шапкой Мономаха. Он писал просто «золотая шапка». И потомки его передавали этот венец от отца к сыну тоже просто как «золотую шапку». Мономаховой она названа впервые более чем через двести лет, уже в XVI веке, в «духовной грамоте» Ивана Грозного.

Вы знаете, что и известная версия о том, что Москва есть третий Рим, возникла в конце XV – начале XVI века.

Базилевич предположил, что шапка Мономаха на самом деле была подарена Ивану Калите ханом Золотой орды Узбеком, во владения которого входила тогда и Бухара. Теперь «биография» вещи, казалось бы, была окончательно установлена.

Но вот однажды, без малого через тридцать лет после исследований Базилевича, археологическая экспедиция, в которой участвовали студенты Московского городского педагогического института и школьники московских школ, производила раскопки древнего городища, Тушкова городка.

Это было одно из красивейших мест Московского края. Москва-река образует здесь живописные излучины. С высокого мыса открывался вид на низкий луговой берег, круглое, как чаша, озеро, старое русло и верховья реки. Видно очень далеко. Кажется, ни один человек не мог бы подойти к Тушкову, не будучи замеченным еще верст за десять. Это и было нужно людям, которые почти тысячу лет назад построили здесь небольшой укрепленный поселок. Много лет охраняла эта крепостца рубежи Московского княжества. А в конце XIV века здесь построили новые укрепления по последнему слову тогдашней оборонительной техники. Ведь тогда литовцы захватили Смоленск, и верховья Москвы-реки за Можайском стали важнейшим рубежом обороны Москвы. Впрочем, и позже эти места не один раз видели ожесточенные битвы за Москву. Славное Бородинское поле находится всего в десятке километров от Тушкова.

Но вернемся к нашему рассказу. Мы раскапывали древнюю крепость. У подошвы ее мощного земляного вала тянулась целая прослойка разного строительного материала – извести, песка, глины, натоптанного здесь при строительстве укрепления шестьсот лет назад.

Попадались и различные вещи – массивные, кованые, граненые наконечники стрел для самострелов, части брони, навершье булавы, сломанная шпора. Все эти предметы воинского обихода сильно пострадали от времени. Иногда вещь невозможно было узнать: она так заржавела, что потеряла форму. Просто комок ржавчины.

Но вдруг под отвалившимся куском земли сверкнул желтый металл. Осторожно расчистив ножами и кисточками, мы вынули из земли маленькую вещицу вроде брошки, но без булавки для прикрепления к одежде.

Форма ее показалась удивительно знакомой. Где мы видели такой странный цветок? Да, конечно же, на шапке Мономаха! Это и есть знаменитый «арабский цветок», или цветок лотоса. Лепестки его были украшены филигранью и зернью. Тысячи крошечных золотых шариков были напаяны по краям лепестков. Когда-то цветок, видимо, был украшен и драгоценными камнями. Но теперь от них остались лишь гнезда. Лепестки были кое-где погнуты, их ажурные украшения пробиты. Осмотрев внимательно золотую пластинку, составлявшую основу цветка, мы увидели на ней признаки изменений в судьбе этой маленькой, изящной вещицы.