Валерий Воскобойников - Великий врачеватель

Через два-три фарсага началась пустыня. Обычный фарсаг — это час пути на верблюде. В эту ночь они проходили фарсаг за полчаса.

В черном высоком небе блистал острый месяц. Чуть вздрагивали звезды.

Они ехали близко друг к другу. Поднимались на бархан, спускались с бархана. Объезжали редкие кусты колючего саксаула, возникающие неожиданно из темноты.

«А ведь мы в эту ночь хотели наблюдать за движением Луны», — подумал Абу Али.

Вместе с Бируни они сконструировали новый прибор и собирались составить уточненные таблицы лунного движения.

Сейчас Абу Али хотел сказать об этом старику Масихи, но Масихи молчал, о чем-то раздумывая, и Абу Али промолчал тоже.

Да и трудно было разговаривать в сплошной темноте, приходилось постоянно напрягать глаза, вглядываться вперед.

Подул ветер. Стало прохладно.

Прямо перед лицом иногда пролетали светящиеся точки — жуки.

Звезды постепенно бледнели. Стало светать.

— Еще немного и дойдем до колодцев, — сказал проводник.

Это были его первые слова за ночь.

Звезды растаяли вовсе. Наступило время первой молитвы.

Даже в пути полагалось исполнять все пять молитв — намазов. Но сейчас о молитве никто не вспомнил, не заговорил.

Утром пустыня оживает. Всюду на песке следы. Длинные полосы — проползла змея. Жук скарабей катит, пятясь задом, драгоценный шарик овечьего помета. Грузно ступая, выбежит на бархан песчаный крокодил-варан. Раза два прямо под ноги верблюду из-под куста бросился маленький пушистый зверек — песчанка.

Наконец, когда невысоко над беловатыми песками появилось утреннее прохладное солнце, они достигли колодцев.

Это была небольшая низина. Здесь росло сразу десятка три саксаульных кустов.

— Будем отдыхать, — сказал проводник, — верблюды устали.

Они спрыгнули на песок, с трудом разминая ноги.

Проводник откопал крышку колодца, откинул ее, поднял большой сосуд из почерневшего металла. Вода была слегка солоноватая.

Дали напиться и верблюдам. Верблюды сразу легли.

Проводник походил вокруг кустов, набрал сухих палок, развел огонь. Пламя от саксаульных палок было жаркое, вода закипела быстро. Проводник вытащил лепешки.

— Поедим и будем спать, — сказал он потом, — пятнадцать фарсагов прошли. Это дорога старая, по ней давно уже не ходят. А колодцы стоят. Когда их вырыли, кто вырыл — один аллах знает.

Масихи достал астрологический календарь. Полистал его, отложил в сторону.

— По этому календарю я не сберегу своей жизни, — сказал он, — потому что в эти два дня на мою судьбу будет влиять звезда Альтаир. А она для меня убийственна.

— Ложь все это, выдумки невежественных людей! — ответил Абу Али. Масихи молчал.

Когда жара спала, они подняли верблюдов и отправились дальше. Сначала они не чувствовали ветра. Он дул им в спину. Потом проводник озабоченно оглянулся.

— Буря! Сейчас будет буря! — сказал проводник.

Они едва успели спрыгнуть на песок, уложить верблюдов. Снимать поклажу было уже некогда.

Темная стена пыли надвигалась на них. Она закрыла солнце, и стало черно. А поблизости не было никакого укрытия, лишь слабые кусты. Там, где они сидели сейчас, затаившись, было безветрие, тихое и страшное. Но ветер приближался. Он был уже рядом. Потом налетел на них, ослепил, оглушил. Абу Али прижался к верблюду. Песок забивался в уши, в нос, не давал вдохнуть воздуха.

Ветер затих так же внезапно, как и налетел.

Когда Абу Али поднял голову, над ним уже было ночное небо и звезды. Рядом с ним встали из песка старый Масихи и проводник.

Одного из верблюдов не было. Не было того самого верблюда, который нес основной запас воды и пищи.

Масихи остался стеречь верблюдов, Абу Али и своего. А проводник и сам Абу Али пошли искать исчезнувшего. Они ходили кругами, приглядываясь к каждому бугру, к каждой тени, громко кричали.

Верблюд исчез.

— Сначала он был рядом, — говорил проводник, — а потом как будто дьявол его забрал. Один мех с водой у нас остался, — успокаивал он, — будем идти от колодца к колодцу, наполнять водой.

Теперь проводник шел впереди, а Масихи и Абу Али ехали за ним следом. Потом проводник сел на верблюда, а пешком пошел Абу Али.

Стало светать.

— Должны быть колодцы, — сказал проводник.

Он оставил Абу Али и Масихи, а сам пошел в сторону восхода.

Скоро он вернулся.

— Нет колодцев, — проговорил он растерянно.

Все вместе они двинулись на запад. Там тоже не было колодцев.

Тогда по своему следу они пошли назад.