Владимир Рынкевич - Мираж

— Вот поэтому я и пригласил Льва Борисовича. Операция с Врангелем прошла успешно, за исключением того, что исполнитель сбежал. Вроде умный парень, этот Заботин, а совершил такую глупость. Вместо ордена получит... наказание. Ведь от нас убежать нельзя. Приказано прикрепить к группе исполнителей группу наблюдателей. Лев Борисович один из них. Его знаете только вы, Сергей Васильевич. Второй и третий исполнители, да и четвёртый, если он будет, Зайцевского не знают и не видят. Он их знает и видит. Кто эти исполнители, вы, Зайцевский, узнаете своевременно, а пока контактируйте с Сергеем Васильевичем.

— Если мы готовим такую серьёзную операцию, то что делает группа Д? — спросил Пузицкий. — Зачем ошиваются в Германии Попов и де Роберти, вызывают к себе Кутепова?

— Застрелить Кутепова очень просто, — сказал Серебрянский. — Это может сделать и любой чекист на улице, и де Роберти, тем более что они знакомы. Им всем приказано: генерала не трогать. Разговаривать, зондировать почву, настроение выяснять, планы, но не трогать. Я думаю, что скоро мы их отзовём. Итак, друзья, готовьтесь. Операция назначена на... В общем скоро.

В Крещенский вечер у Кутеповых собрались несколько самых близких сослуживцев и друзей. Говорили о будущем России и, естественно, о собственном будущем. Генерал только что вернулся из Берлина, где вёл переговоры б сомнительными личностями из России, похожими на агентов ГПУ.

— Привёз Пашеньке игрушечную пушку, — сказала Лидия Давыдовна с некоторым упрёком, — уже начинает учить стрелять.

— Я воспитываю сына по программе Петра Великого, — объяснил Александр Павлович. — У нашего императора первой игрушкой была лошадка, потом солдатики, потом пушка. Паша дожил до возраста, когда время заниматься пушкой, и я привёз ему немецкую пушку. Сейчас немецкая артиллерия самая сильная. Россия в развале, французы думают о развлечениях, англичане — моряки. Как это ни смешно, а больше ничего полезного мы с полковником Зайцевым из Берлина не привезли. Попови де Роберти, надо отдать им должное, кормили нас роскошными ужинами и обедами, но все разговоры и в застольях, и на совещаниях — пустая болтовня. Попытки втянуть нас в новый «Трест».

— Они же создали там какой-то союз, — сказал князь Трубецкой. — В нём активно участвует наш генерал Дьяконов.

— ВРИО, — разъяснил Кутепов. — Ворона какая-то. «Внутренняя Российская Национальная Организация». Тот же «Трест». И Попов, и де Роберти сознались в конце встречи, что так оно и есть, и оба они — сотрудники ГПУ. А сначала такими заговорщиками представлялись. Давайте нам в Россию больше офицеров, но только с деньгами — в ГПУ узнали, что РОВС кое-что из колчаковских миллионов получил. Поднимем, мол, восстание. Россия готова...

— Но Россия действительно готова! — воскликнул Кривский. — Ужасы коллективизации... Крестьянство бунтует... Поможем несчастным русским мужикам. Если коммунисты уничтожат крестьянство, это будет означать, что они уничтожили Россию.

— Всё русское крестьянство даже коммунисты не смогут уничтожить, — возразил Кутепов. — А помочь, к сожалению, мы не можем: Красная армия твёрдо стоит на стороне большевистского правительства. Наши офицеры сами не могут поднять крестьянское восстание.

— А они к нам засылают, — сказал князь Трубецкой, — и засылают с определёнными целями. Постоянно вам угрожают, Александр Павлович, а вы от охраны отказываетесь.

— Это ужасно! — воскликнула Лидия Давыдовна. — Каждое утро я провожаю его как в бой. Хорошо, что иногда приезжают офицеры-таксисты...

— Лида! Это служебный вопрос, и я решаю его без тебя. Я не имею права расходовать деньги, собранные для РОВС и для борьбы за Россию, на личные нужды. Кстати, эти жулики Попов и де Роберти предупреждали, что покушение на меня произойдёт весной.

— Наверное, хотели усыпить внимание, — сказал Зайцов. — По моим данным, покушение на вашу жизнь может произойти значительно раньше.

— Убить могут каждого из нас, — сказал генерал, — в том числе и меня. Но охрану брать я не буду. Кутепов всегда смотрел опасности в лицо.

— Сегодня же Крещение, — напомнил князь Трубецкой. — Надо гадать. Меня научили в Монголии. Начнём с вас, Александр Павлович. Задумайте, что хотите.

— Задумал.

Для гадания требовались свечка, игральные кости и некий разрисованный китайскими знаками лист бумаги, оказавшийся у князя в портфеле. Трубецкой зажал кости в кулак, поднёс руку к свече и долго держал кулак над огнём. В известный только ему определённый момент князь неожиданно выбросил кости на разрисованный лист.