Джеймс Клавелл - Король крыс

– Salamat!

Питер Марлоу стоял на улице, которая делила лагерь на две части, и смотрел, как Мак поднимается на холм. На вершине холма тот остановился, обернулся и помахал рукой. Питер Марлоу помахал в ответ, а потом Мак затерялся в толпе.

И теперь Питер Марлоу остался совершенно один.

Последний восход в Чанги. Последняя смерть. Некоторые офицеры из хижины номер шестнадцать уже уехали. Самые больные.

Питер Марлоу лежал под противомоскитной сеткой в полусне. Люди вокруг него просыпались, вставали, выходили облегчиться. Барстерс стоял на голове, занимаясь гимнастикой йогов, Фил Минт одной рукой ковырял в носу, а другой калечил мух, уже началась игра в бридж. Майнер играл гаммы на деревянной клавиатуре, а Томас бранился, что завтрак запаздывал.

– О чем ты думаешь, Питер? – спросил Майк.

Питер Марлоу открыл глаза и внимательно посмотрел на него:

– Ты выглядишь по-другому, вот что я скажу.

Майк потер верхнюю выбритую губу тыльной стороной руки:

– Я чувствую себя голым. – Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Потом пожал плечами. – Ну нет их, и все тут.

– Эй, жратву принесли! – крикнул Спенс.

– Что там на завтрак?

– Овсянка, тост, мармелад, яичница, бекон, чай.

Некоторые жаловались на скудность порций, другие считали их огромными.

Питер Марлоу взял только яичницу и чай. Он перемешал яйца с рисом, который сберег со вчерашнего дня, и съел его с большим удовольствием.

Он оторвался от еды, когда в хижину суетливо вошел Дринкуотер.

– А, Дринкуотер! – остановил его Марлоу. – Можно вас на минутку?

– Ну конечно. – Дринкуотер был поражен неожиданной приветливостью Питера Марлоу.

Бледно-голубые глаза изучали пол хижины. Он боялся, что его ненависть к Питеру Марлоу выплеснется наружу. «Держись, Тео, – твердил он себе. – Ты сдерживался месяцами. Не позволяй, чтобы сейчас это вырвалось наружу. Еще несколько часов – и ты сможешь забыть его и всех остальных. Лайлс и Блоджер не имели права искушать тебя. Совсем никакого права. Ну, они получили то, что заслужили».

– Помните ту кроличью ногу, которую вы украли?

Глаза Дринкуотера сверкнули.

– О чем… о чем вы говорите?

В проходе остановился Фил и, почесываясь, посмотрел на них.

– А, хватит, Дринкуотер, – сказал Питер Марлоу, – меня это больше не трогает. За каким чертом? Война закончена, и мы выбрались. Но вы помните ту кроличью ногу, не правда ли?

Дринкуотер был слишком умен, чтобы попасться так просто.

– Нет, – ответил он резко, – нет, не помню. – Но ему было очень трудно удержаться и не сказать: «Вкусная, очень вкусная!»

– Знаете, это был не кролик.

– Да? Извините, Марлоу, – это был не я. И я не знаю, кто взял ее, что бы то ни было!

– Я скажу вам, что это было. – Питер Марлоу наслаждался моментом. – Это было крысиное мясо. Мясо крысы.

Дринкуотер рассмеялся.

– Вы очень остроумны, – ядовито сказал он.

– Но это и в самом деле была крыса. Действительно крыса. Я поймал крысу. Она была большой, волосатой и вся покрыта коростой! Думаю, у нее была чума.

Подбородок Дринкуотера задрожал, челюсти затряслись.

Фил подмигнул Питеру Марлоу и жизнерадостно кивнул:

– Верно, святой отец. Она была вся в коросте. Я видел, как Питер снял шкурку с ноги…

Вот тут-то Дринкуотера стошнило на его чистую красивую форму. Он выбежал из хижины, и его еще раз вырвало, а Питер Марлоу хохотал, и вскоре вся хижина ходила ходуном от хохота.

– О боже! – простонал Фил. – Должен пожать тебе руку, Питер. Что за блестящая идея! Придумать, что это была крыса. О бог мой! Этот педик получил сполна!

– Но это и вправду была крыса, – заверил Питер Марлоу. – Я подстроил все так, чтобы он украл ее.

– О да, конечно, – саркастически сказал Фил, машинально работая хлопушкой для мух. – Не пытайся приукрасить такую замечательную историю. Замечательную!

Питер Марлоу понял: они не поверят ему. Поэтому доказывать что-либо он больше не стал. Никто не поверит ему до тех пор, пока он не покажет им ферму… Господи! Ферма! И у него все перевернулось в груди.

Он надел новую форму. Он лейтенант авиации. На левой стороне груди – крылышки. Он осмотрел свои пожитки: кровать, противомоскитная сетка, матрас, одеяло, саронг, рваная рубашка, обтрепанные шорты, две пары деревянных сандалий, нож, ложка и три алюминиевые тарелки. Он сгреб все с кровати, вытащил наружу и поджег.

– Эй, вы… Ох, извините, сэр, – сказал сержант. – Костры жечь опасно. – Сержант был чужаком, но Питер Марлоу не боялся чужаков. Сейчас не боялся.