Арсений Семенов - Землепроходцы

— Который тут разбойник Володька Атласов?

Едва Владимир поднимается с нар, подьячий объяв­ляет:

— Стольник и воевода Дорофей Афанасьевич Траур­нихт велит доставить тебя, Володька, в канцелярию.

Атласов тяжело вздыхает. Он не спрашивает, зачем понадобился в канцелярии. Траурнихт — фамилия для него новая. Значит, в Якутске опять сменился воевода. Всякий новый воевода из любопытства вызывает Атла­сова, чтобы своими глазами взглянуть на казака, кото­рый проведал знаменитую соболем Камчатку и за то был жалован государем, но потом оказался разбой­ником.

Заметив краем глаза, как разочарованно вытянулось лицо у Щипицына, Атласов накинул на плечи потертый кафтан и вышел вслед за подьячим.

Славен город Якутск!

По высоте стен и башен нет в Сибири городов, рав­ных ему.

В городские стены врезаны восемь башен; одна из них, увенчанная часовенкой во имя Спаса, вознесла ма­ковицу на четырнадцать с половиной саженей. В городе разместились обширные воеводские хоромы, Приказная изба, или воеводская канцелярия, ясачные амбары, ка­раульня, оружейный двор, пороховые погреба; особой стеной огорожены строения, где содержатся тюремные сидельцы. К тюремному острогу привалилась обширная пыточная изба, наводящая ужас на все воеводство.

Отступив от главных городских стен, сложенных из мощной лиственницы в двадцать восемь сдвоенных вен­цов до облама [3] Облам — выступ стены для удобства отражения неприятеля. , да пять венцов облам, высится вторая линия укреплений — стоялый бревенчатый палисад, над которым парят островерхие шатры еще восьми мощных башен, сквозь узкие прорези которых смотрят пушечные жерла.

Все это вместе — новый город. Он отнесен от берега Лены на четыреста саженей.

А на самом берегу Лены, подтачиваемые паводками, но все еще величественные, висят над водой башни и стены старого города. В старом городе выделяются рез­ные маковицы обширного собора во имя Николая Чу­дотворца, размещены там также несколько тюрем, в од­ной из которых и содержались Атласов со Щипицыным — тюрьмы эти не успели еще перевести в новый город.

Следуя за подьячим, Атласов, опустив голову, брел кривыми слободами посада, который занимал обширное пространство от стен старого города до палисада нового.

За те пять лет, что Атласов провел в тюрьме, посад разросся настолько, что Владимир едва узнает иные слободы.

В южной части посада, за логом, строится высшая служилая знать — дети боярские, казачьи головы, сот­ники, пятидесятники, подьячие Приказной избы и избы Таможенной, а также и рядовые казаки.

На другой стороне лога, северной, берет начало длин­ная слобода торговых, промышленных и ремесленных людей — эта слобода упирается в торговую площадь, на которой размещены лавки гостиного ряда, числом более двадцати, базар, а также око всякой торговли — Таможенная изба. Это самое оживленное место в Якут­ске. Здесь, поближе к торговой площади, стоят крепкие избы, иные в два жилья (этажа), приказчиков именитых торговых людей.

На отшибе от этого суетного места, ближе к реке, возвели свои дома с глухими заборами ссыльные старо­обрядцы, а в северо-западной части посада селятся про­чие ссыльные, среди которых много грамотеев, в основ­ном из поляков. Эти неплохо кормятся из одной писчей деньги, составляя на торговой площади всякому люду челобитные — кому какие надобны. Берут они и казачь­их детей в обучение грамоте. Атласова и самого учил грамоте старый поляк Федор Козыревский, взятый в дав­ние времена в плен под Смоленском. Поляк этот давно уж в могиле, а сын его и внуки, как Атласов слышал, отправлены на Камчатку. Из ссыльных поляков служи­ли многие и подьячими в Приказной избе, ведая стола­ми. Крайние избы слободы ссыльных примыкают к сте­нам Спасского монастыря — там церковь, часовни и кельи братии.

Таков Якутск в целом. Множество башен, церковных куполов, видных издали, обширность и добротность по­строек, многолюдство, пестрота одежд, языков и говоров, крупный размах торговли — все это и создает Якутску славу первого в Сибири города.

Дух наживы, дух погони за соболем определяет здесь кипение страстей человеческих. Даже на воеводской пе­чати, которая хранится в Приказной избе, вырезан орел, когтящий соболя, — герб города Якутска, истинная пе­чать его физиономии.

Последние дни уходящего лета выдались в Якутске на редкость холодные. Ночами мороз уже больно поку­сывает лицо, а днем лужи не успевают оттаять. Под но­гами у Атласова похрустывает ледок, от свежести и чи­стоты, какая разлита в остылом воздухе, у него кру­жится голова.