Сяошэн Лян - Исповедь бывшего хунвэйбина

Поворчав, он понял, что ничего он с них не возьмет, с негодованием пошарил руками под несколькими соломенными подстилками в надежде найти разворованное. Мельком взглянув на меня, жалко свернувшегося калачиком, он подошел ко мне и, глядя в глаза, спросил:

— Ты брал?

— Нет. Не будь я человеком, если бы взял и не сказал! — ответил я.

— А ты почему раздетый лежишь? Руки и ноги голые, — снова спросил он.

— Рубаху и брюки постирал, — пояснил я ему.

— Днем было хорошее солнце, почему тогда не постирал?

— Днем ходил на экскурсию в Военный музей.

Он хмыкнул, снял с себя пальто и накинул на меня:

— Накройся, потом вернешь! Не сбеги с ним, казенное!

Я растрогался и не знал, что сказать, несколько раз повторил:

— Обещаю вернуть, обещаю вернуть, клянусь самому многоуважаемому председателю Мао, что верну...

Под старым, колючим, но зато теплым рабочим пальто я с комфортом моментально уснул.

От сна нас пробудил свисток. Кутаясь в пальто, я, не понимая, что к чему, сел; продрав глаза от сна, увидел, что сидят все. Несколько человек военных стояли перед нами, все чрезвычайно суровы.

Я решил, что это старик-сторож привел армейских следователей, чтобы провести обыск в связи с исчезновением экспонатов музея. Сердце бешено заколотилось.

Молодой, низкого роста боец обратился к нам:

— Дорогие маленькие генералы-хунвэйбины, сейчас командир батальона сообщит вам известие, которое вы с нетерпением ждете днем и ночью! Командир батальона, обратившись к нам лицом, сказал:

— Маленькие генералы, самый счастливый момент для вас наступил! Завтра... — он бросил взгляд на часы, поправился, — сейчас уже половина третьего, поэтому следует сказать: сегодня председатель Мао, заместитель верховного главнокомандующего Линь и Центральный комитет по делам культурной революции, а также партийные и государственные руководители пролетарского штаба с трибуны площади Тяньаньмэнь проведут смотр!

Если бы даже он этого не сказал, мы и так уже обо всем догадались со слов маленького бойца.

Все сразу возбудились, закричали:

— Да здравствует председатель Мао!

Военные, подняв руки с цитатниками Мао, тоже прокричали здравицу.

После многократных выкриков командир батальона заговорил снова:

— Для обеспечения безопасности многоуважаемого председателя Мао объявлю несколько правил: первое, кроме цитатников председателя Мао, которые надо иметь при себе, у каждого из вас ничего другого не должно быть!...

— А съестное тоже нельзя брать с собой?

— Это, конечно, исключено.

— Тогда фрукты можно?

— Можно.

— А нож для фруктов?

— Нельзя! Все металлические вещи брать нельзя! Если спрячете и обнаружат, то наказание будете еще строже!

Маленький боец сказал:

— Успокойтесь, не мешайте, говорить комбату! Потом командир батальона продолжил свои разъяснения:

— Во-вторых, можно скандировать следующие лозунги: «Да здравствует председатель Мао, да здравствует, да здравствует! Бессмертия, бессмертия председателю Мао! Заместителю верховного главнокомандующего Линю желаем доброго здоровья, здоровья на века! Да здравствует великая пролетарская культурная революция! Да здравствует пролетарский штаб! Разгромим Лю Шаоци! Разгромим Дэн Сяопина! Вместе с великим вождем председателем Мао доведем до конца великую пролетарскую культурную революцию!»...

В общей сложности он назвал 29 революционных лозунгов. Каждый зачитанный лозунг мы записали для себя на бумаге. Было очевидно, что все эти лозунги не придуманы командиром батальона НОАК, [37] НОАК — Народно-освободительная армия Китая. вероятно они прошли через цензуру Центрального комитета по делам культурной революции. В завершение своего выступления он сказал:

— А теперь все немедленно одевайтесь, стройтесь и вслед за нами пойдете в столовую получать продовольствие. С этой минуты я буду вами командовать, все вы должны подчиняться моим распоряжениям!

— Все мы должны подчиняться только распоряжениям председателя Мао и Центрального комитета по делам культурной революции, — проворчал кто-то.

Командир батальона строго посмотрел на него, но ничего не сказал. А кто-то громко спросил:

— Мы, что — обязаны уложиться в минимально короткий срок, всего за полчаса? Нас так много, разве за полчаса до построения нам успеть?

Маленький боец ответил совершенно четко:

— Одевайтесь и немедленно отправляйтесь в столовую получать еду. Получите и сразу выходим. На умывание времени нет!