Андрей Серба - Полтавское сражение. И грянул бой

— Разве это стрелки, — пренебрежительно сказал Гордиенко. — Так, просто хлопцы, научившиеся владеть мушкетом и непривыкшие попусту жечь порох. Но имеются среди моих казаченек и отменные стрелки, те, что на таком расстоянии на полном скаку птицу на лету пулей сшибают. Коли стрельбу сейчас вели бы они, с вала и стены не удрал бы ни один москаль, все остались бы лежать под солнышком навсегда.

— И много у вас таких отменных стрелков? — поинтересовался командир эскорта.

— Не особливо много, но душ шестьсот наберется. Постараюсь, пан полковник, чтобы вы лично увидели их работу в будущих наших совместных сражениях против царских войск.

— Не сомневаюсь, что это будет восхитительное зрелище.

Урок, преподанный запорожцами полтавскому гарнизону, пошел ему на пользу. За все время дальнейшего следования колонны мимо крепостных стен с вала не прозвучал ни один выстрел, хотя подле орудий виднелась их прислуга, а над стенами торчали головы в русских треуголках и казацких шапках. А ведь пора бы русскому командованию запомнить, что казаки — не солдаты, которых учат стрелять залпами, с близких дистанций, в плотном строю, не давая толком прицелиться и даже удобно приложить приклад к плечу. В отличие от солдат казак с детства постигал у отца и старших братьев науку метко стрелять из любого положения, с земли и коня, из качающейся на воде лодки, с правой и левой руки, при слепящем солнце и в кромешной тьме. Именно прекрасная личная подготовка в стрельбе и владении холодным оружием родовых казаков, а не собирающихся под казачьими стягами разношерстных сборищ, именующих себя казаками, позволяла казачьим войскам одерживать победы над намного превосходящим их в числе врагом, будь то турки, татары, ляхи, москали.

Вам, москалям, как никому другому, стыдно этого не знать, поскольку именно вам последним из своих врагов истинное казачество показало, как надобно владеть оружием. В 1656 году, еще при жизни гетмана Богдана Хмельницкого, русский царь Алексей Михайлович, польстившись на обещание поляков возвести его на престол Речи Посполитой после смерти покуда здравствовавшего короля Яна Казимира, обещал за это по Виленскому договору, наплевав на заключенный с Украиной Переяславский договор, возвратить Польше и Литве отвоеванные у них казаками земли. Новый гетман Иван Выговский, ближайший друг и сподвижник Хмельницкого, не желая видеть Украину разменной монетой в руках России, начал против нее военные действия, и на Гетманщину вторглись русские войска [70] «Хмельницкий соединил с Московиею свободный народ, добывший себе кровавыми трудами независимость и свободу, а московское правительство имело в виду не народ, а области, случайно приобретенные, которые, при случае, можно было продать, променять, подарить, когда будет выгодно». Проф. Костомаров Н. В. .

21-го апреля 1659 года русские отряды воевод Трубецкого, Куракина, Пожарского и Львова общей численностью около пятидесяти тысяч человек осадили Конотопский замок. Русские войска были усилены полками донских казаков и отрядами малороссийских казаков бывшего Генерального судьи Гетманщины Беспалого, назначенного гетманом вместо неугодного Москве Выговского. Гарнизон Конотопского замка состоял из четырех тысяч реестровых казаков Нежинского и Черниговского полков под командованием Нежинского полковника Гуляницкого, который на предложение князя Трубецкого сдаться ответил: «Мы сели насмерть и города не сдадим» и в подтверждение своих слов велел открыть по противнику огонь.

Имея армию свыше шестидесяти тысяч человек с сильной артиллерией и многочисленной дворянской и казачьей конницей, русские воеводы надеялись легко захватить Конотопский замок, однако просчитались. Нежинский и Черниговский полки состояли из опытных, закаленных в шестилетней войне с Речью Посполитой казаков, которые сражались не для того, чтобы вместо польской неволи обрести московскую. После недельной бомбардировки замка Трубецкой бросил стрельцов на его штурм, и здесь русские сполна испытали на себе меткость огня казачьей артиллерии и их отборных стрелков. Штурмующие понесли настолько чудовищные потери, что Трубецкой решил изменить тактику.

Вначале русские вели под замок подкопы, но осажденные их обнаружили и разрушили. Затем было решено засыпать землей глубокий ров, опоясывавший вал замка, и тысячи стрельцов под прикрытием непрерывного орудийного и мушкетного огня несколько раз принимались это делать. И каждый раз повторялось одно: осажденные позволяли засыпать ров до трети его глубины, потом прицельным огнем заставляли смолкнуть русскую артиллерию и покинуть свои позиции возле рва ведущих огонь стрельцов. После этого гарнизон производил вылазку, становился хозяином рва и принесенную противником землю использовал для укрепления замкового вала. Чем дольше длилась затея русских воевод с засыпкой рва, тем выше становился крепостной вал, а глубина рва нисколько не убавлялась.