Сергей Лексутов - Полночный путь

— Хозяин! Што ни есть в печи — все на стол мечи! А коню моему овса побольше!

Хозяин, страхолюдный мужик, по виду закоренелый тать, лениво оглядел Серика с ног до головы, нарочито надолго задержав взгляд на тощем кошеле, спросил, медленно переваливая слова через губу:

— А у тебя есть чем расплачиваться за снедь, да постой? Бесплатно я лишь в конюшню переночевать пускаю, без снеди, конечно…

Серик нарочито сбавил гонор, пошарил в кошеле, сконфузился, выудив оттуда жалкую серебрушку, но тут же гордо выпрямился, произнес важно:

— Сдачи не надо!

Хозяин хмыкнул, выудил из кармана на засаленном фартуке горстку резан и ногат, высыпал на стол перед Сериком не считая. Проговорил:

— Коня сам пойдешь кормить и обихаживать. За такую плату прислуги не полагается…

Серик торопливо ссыпал мелочь в кошель, сказал конфузливо:

— Я щас, ты пока на стол накрывай. Да и коту моему кус мяса приготовь…

Насыпав Громыхале овса, и бросив еще охапку сена, чтоб не скучно коню было ночью, Серик вернулся в избу. Миски со щами и кашей уже стояли на столе, рядом лежал маленький кусочек мяса. Серик спросил:

— Эт што, коту?

Хозяин спросил в ответ:

— А у тебя што, кот с заморского льва?

Серик проворчал:

— Да не, чуток поменьше… — расстегнул ремешок, кот вылез из корзины, потянулся, зыркнул вокруг настороженным взглядом.

Хозяин протянул:

— Да-а… Знатный котище… — сходил на поварню и принес оттуда хороший кус мяса, спросил: — Продай кота? Гривну дам…

Серик помотал головой:

— Не, не могу; брату везу, он у меня кузнец знатный, зажиточно живет, припасов всегда много, кот страсть как необходим.

Хозяин протянул руку, кот свирепо шипнул, аки змеюка, угрожающе поднял лапу с растопыренными когтями. Хозяин выпустил на свое смурное лицо скупую ухмылку:

— Ишь, зверюга… Ты его снова в корзину засунь, когда поест, не приведи господь мой явится со двора — порвет ведь, раз плюнуть… Купецкая порода, видал я таких. И верно, больших денег стоит…

Серик принялся поглощать щи, делая вид, будто оголодал нещадно. Хозяин как бы ненароком спросил:

— По виду воин, а кошель пуст?..

Серик охотно поведал:

— А я с Рюриком на сарацин ходил, да в полон попал. Щас родных навещу, и обратно к Рюрику. Уж тогда он мне серебра отсыплет…

Хозяин тут же потерял интерес к Серику, а тот изумленно подумал: "Это надо же, в сих местах имя Рюрика даже татей отпугивает…"

Однако он пошел спать на конюшню. Громыхало уже съел овес, и лениво похрупывал сеном. Поставив корзину с котом рядом с конем, Серик пошарил по конюшне, посвечивая себе масляной лампадкой, которую прихватил в избе. Вскоре нашел вешалку с тулупами, взял один, постелил в углу, на охапку сена, выпустил кота из корзины и завалился спать, зная наверняка, что интереса у татей к нему не будет; взять нечего, кроме кота, а огрести можно целый мешок неприятностей. Однако горящую лампаду пристроил на полочку возле дверей; угол, в котором устроился Серик, оставался в тени, а вошедший — был бы как на ладони. Конюшня была просторной, а лошадей в ней стояло мало, так что было едва ли теплее, чем на дворе. А потому кот, побродив по конюшне, вскоре заполз к Серику под тулуп. Засыпая, Серик погладил его, вновь ощутив уют родного дома, и провалился в душное тепло тулупа. Проснулся рывком, от дикого воя, взметнулся из-под тулупа с мечом в руке и кинжалом в другой — в свалке, в тесноте, лучшего оружия и не придумаешь. Вой несся откуда-то сверху, на голове зашевелились волосы, и тут Серик окончательно проснулся. Бросив меч и кинжал, засунул кулак в рот, чтобы унять готовый вырваться громовой хохот; это ж надо подумать, матерый воин, прошедший полмира схватился за меч от кошачьего ора! Подняв голову, он в сумраке высмотрел на балке под застрехой обоих возмутителей спокойствия. Видать хозяйский кот пошел перед рассветом на обычный обход своих владений, да наткнулся на Мышату, который конюшню считал своими владениями. Хоть и был хозяйский кот едва ли не вдвое меньше, однако без боя своего отдавать не желал — орал утробным, грубым мявом матерого котищи. Голос Мышаты ему не уступал, но Мышата превосходил размерами, а тут уж ни отвага, ни права не помогут. Наконец хозяйский кот решил, что жизнь дороже хозяйского добра, молнией метнулся куда-то вверх, и исчез, видать, там у него был тайный лаз. Мышата преследовать его не стал, слез на пол, и крадучись ушел в противоположный угол, видать решил подкрепиться, чем Бог пошлет.