Дмитрий Колосов - Император вынимает меч

Кончено? Ну нет! Деметрий был не из тех, кто склоняются под ударами Судьбы. Нет, не Судьбы, златокудрой Фортуны, а Случайности, порочной девки Аутоматии. Деметрий крепко стоял на земле, особенно в шторм или бурю. Историк Дройзен тонко подметил, что: «Этот человек, столь надменный, легкомысленный и разгульный в счастье, обладал поразительной способностью развивать в дни опасности и невзгод все богатства своего гениального ума, решаться с гордой отвагой на новые предприятия и, соединяя трезвый ум с пламенной энергией, пролагать себе после своего падения путь к новому величию». Поразительно точная характеристика!

Деметрий не считал все потерянным. Конечно, он лишился великого царства, но у него были тысячи воинов, сбежавшихся после гибельной битвы, у него был флот, у него, наконец, были Афины — город, боготворивший своего бога!

Быстро перевезя мать на Кипр, где жила верная Фила, Деметрий поспешил в Эфес, к эскадрам, чтобы, взяв их, плыть к Афинам. И тут-то выяснилось, как неблагодарны могут быть люди к тому, от кого отвернулось счастье. Деметрий уже собирался выступить в путь, как к Кипру причалил корабль с афинскими делегатами, объявившими, что народ Афин решил не пускать на свою землю ни одного царя. Речь вроде бы шла о царях вообще, но и глупцу было ясно, что решение касается лишь Деметрия, потому что все прочие цари могли войти в Афины силой. Вне себя от ярости. Красавчик, однако, сумел смирить гнев. Он даже улыбался, когда встретился с послами, чтобы дать им ответ.

— Я подозревал, что афинская чернь, позабывшая о славе предков, переменчива и неблагодарна, я знал, что она склонна к предательству. Я оскорблен, но не удивлен. Я не таю зла на город, великий своим прошлым. Я лишь хочу, чтобы вы вернули мне корабли, оставленные в Мунихии!

Обрадованные столь неожиданной покладистостью Деметрия, афиняне вернули те корабли. Теперь Деметрий мог действовать.

Убедившись, что в Греции дела идут из рук вон плохо, Деметрий оставил ее на попечение своего шурина Пирра, а сам занялся разбоем. Он славно пощипал владения Лизимаха, неслыханно усилившегося после распада державы Антигона. Добыча и слава — вот что нужно было Деметрию. И он получил и то, и другое. Его имя вновь гремело по миру, привлекая наемников, получавшим плату звонкой монетой, какой у Деметрия было теперь предостаточно.

— Налетай, получай! — зазывали вербовщики Деметрия бравых парней, готовых рискнуть своей шкурой. — Год службы, и ты обеспечишь себя на всю свою жизнь! Разве скупердяи Лизимах с Птолемеем дадут подобную плату?!

Что верно, то верно — такой платы не давал никто. За ничтожный срок Деметрию удалось навербовать многочисленное войско, и диадохи, уже успевшие списать Красавчика со счетов, внезапно обнаружили, что он скорее жив, нежели мертв.

После недолгих интриг он сумел захватить Македонию и стал готовиться к восстановлению отцовского царства.

К весне 1-го года 123-й Олимпиады [33] 188 г. до н. э. Деметрий собрал гигантскую армию. Сто тысяч пехотинцев, двенадцать тысяч всадников, пятьсот кораблей… По его приказу заложили чудовищные корабли — сначала трискайдекеру с 1800 гребцами, а потом — тессарескайдекеру и даже геккайдекеру. [34] Соответственно, как следует из названия, с 13, 14 и 16 рядами весел. Если не принимать во внимание бесформенных полчищ, которые пытался противопоставить царю Александру несчастливый Дарий, мир еще не знал подобной армады. Диадохи вдруг узрели пред собой истинного наследника Александра, готового во второй раз пройти с мечом от Стримона до Инда.

Узрели и переполошились. Первым испугался Лизимах, чьи владения должны были стать первой жертвой Полиоркета. Заволновался Селевк, тревожимый судьбой Сирии, Финикии и Палестины. Птолемей знал, что удержит Египет, но он страшился потерять Кипр, какой мог превратиться в отменную базу для пиратских эскадр, охотящихся за купцами Александрии. Деметрий представлял угрозу всему установившемуся после двадцатилетнего хаоса мировому порядку. Диадохи, еще недавно пытавшиеся заручиться дружбой Полиоркета в борьбе против неверных соседей. Дружно объединились против него. Лизимах поспешно вторгся в верхние области Македонии, а Птолемей тряхнул мошной, заплатив Пирру, и тот, забыв о клятве, напал с запада.

Деметрий очутился меж двух огней. Он было бросился наперерез Лизимаху, но в войске поднялся ропот. Воины не желали сражаться против сподвижника Александра. Тогда Деметрий выставил против Лизимаха одну из своих армий, а с другой, большей, устремился навстречу Пирру, но и здесь его ждала неудача. Пирр успел завоевать великую славу и был популярен среди воинов поболе Деметрия. К тому же он был великодушен и в обращении прост, выгодно отличаясь сим от своего соперника. И войско отшатнулось от Деметрия, наемники целыми полками стали перебегать на сторону Пирра, советуя своему полководцу подумать о собственной шкуре. Деметрий внял этим советам и поспешно бежал, оставив на разграбление шатер, полный драгоценной посуды, утвари и роскошных одежд, среди которых был плащ столь изысканной работы, что ни один из царей, впоследствии владевших этим плащом, так и не отважился в него облачиться.