Дмитрий Колосов - Император вынимает меч

— Я знаю, что нужно делать, — сказал он.

Ночью осажденные незаметно пролили землю на пути Погубительницы. Поутру Деметрий приказал двинуть Гелеполу к стене, и та намертво, по самое основание завязла в грязи.

Погубительница так и осталась стоять у стены памятником безрассудности человеческого ума иль дерзости того же рассудка, а война продолжалась. Деметрий избрал для нападения новый участок стены. Десятки катапульт и стрелометов очистили его от защитников, после чего в дело вступили тараны. Стены рухнули, но родосцы успели соорудить позади них вал.

— Ну, это преграду мы уж точно возьмем! — решили Деметрий.

Но своего главного города наш герой не взял.

На ночь Деметрий назначил решающий штурм, пятый или шестой в череде решающих по счету. На приступ должны были пойти полторы тысячи самых опытных воинов, в том числе и знаменитый гигант Алким, этот восставший из тени Аякс. Отряду было велено, вырезав часовых, проникнуть чрез брешь и закрепиться подле театра. Как рассчитывал Деметрий, воины со стен бросятся на этот отряд, а в это время их позиции займут ловкие пельтасты.

Замысел удался, но только наполовину. Несколько смельчаков сняли часовых подле бреши, и ударный отряд проник внутрь. Никем не замеченные, воины выстроились в колонну и двинулись к театру, но по пути были обнаружены горожанами. Закипел бой, но, вопреки ожиданиям Деметрия, стража не покинула стены, и потому устремившиеся на штурм полки встретили ярый отпор. Самый жестокий бой разгорелся подле театра, куда сбегались все свободные в этот день от службы горожане. Сирийцы и родосцы нещадно поражали друг друга прямо на арене и между скамей, и долго не было ясно, кто же одержит верх. Многим уже казалось, что вот-вот и город падет. Все решил устремившийся в атаку полк египтян, присланных Птолемеем. Полторы тысячи отборных наемников одолели утомленных долгим побоищем смельчаков. Алким пал, сраженный стрелой в горло — в узкую щель между панцирем и нащечником. Лишь немногим из диверсантов удалось пробиться к стене и вернуться к своим.

Деметрий был огорчен неудачей, но не отчаивался. Он готовил новый штурм, когда прибыл вестник от отца, передавший приказание оставить Родос в покое и отправиться в Грецию, где Кассандр осадил Афины. Деметрий послал парламентеров, предложив родосцам почетный мир, и те приняли предложение. Родосцы сохраняли свободу, за что признавали себя союзниками сирийских царей против всех, кроме Египта. Это значило, что Деметрий так и не достиг своей цели. Но он попытался представить поражение как победу, высокопарно отметив мужество врагов и даже оставив им в качестве подарка чудовищную Погубительницу.

Своего главного города наш герой не взял, что не помешало ему войти в историю громким прозванием Полиоркет — Штурмующий Города…

Деметрий отплывал от Родоса по виду бодрый, но душу его терзали предчувствия, какими Красавчик делился с Ламией, дикой вакханкой, заменившей ему друзей, заменившей находившегося на другом конце света отца.

В конце осени 1-го года 119-й Олимпиады [31] 304 год до н. э. Деметрий вновь ступил на каменистую землю Эллады. Раздосадованный неудачей с Родосом, он действовал быстро и решительно, в считанные месяцы восстановив власть над Аттикой.

Зимой военные действия прекратились, и Деметрий посвятил себя веселому времяпровождению, к какому так располагали Афины. Он кутил со шлюхами, делая им неслыханной стоимости подарки, опускался до насилий над горожанками и свободнорожденными гражданами. Афиняне терпели, памятуя об услугах, оказанных Деметрию их отечеству. Они славили своего героя, вызывая у того презрительный смех.

— Рабы, рожденные рабами! Они достойны лишь раболепствовать! Пей, Ламия! Пей, старушка!

По весне Деметрий решил заняться делом. С войском он вторгся в Пелопоннес, этот протянувшийся на полторы тысячи стадий лист платана, и за короткий срок завладел им. Более или менее серьезное сопротивление оказал лишь город Скирос, фрурарх которого встретил предложение о капитуляции насмешками. Тогда Деметрий немедленно окружил город пугающими машинами и через нескольких дней его взял. Плененного коменданта царь приказал распять.

Эллада была в восторге от новоявленного Александра. Рабы в своем раболепии неистовствовали. Афиняне объявили Деметрия богом, сыном Посейдона и Афродиты. Бог так бог! Деметрия нелегко было чем-нибудь удивить. В свои тридцать лет он изведал все наслаждения, доступные человеку, познал успех и великую славу, достиг вершин власти, о которых иной монарх и не мечтал. Он и впрямь стал богом — капризным, себялюбивым, распущенным. Красота его и могущество пленяли, черствость и властолюбие отталкивали. Но мало кто знал о черствости и властолюбии, зато все видели красоту и могущество. И потому эти все пели дифирамбы Деметрию.