Мелвин Брэгг - Дева Баттермира

Весьма неохотно он все же признал, что водил знакомство с обвиняемым. Тот частенько гостил в гостинице «Голова королевы» и в дальнейшем найдет там такой же радушный прием. Пожалуйста, отвечайте конкретно на заданный вопрос, мистер Вуд. Извините, Ваша Честь, да, у обвиняемого была собственная карета, и очень красивая притом, лошади выглядели просто восхитительно, в особенности если учесть, что после… И как же он представился? Казалось, сей совершенно простой вопрос вызвал немалое затруднение. Создавалось такое впечатление, будто у мистера Вуда внезапно случился приступ наитяжелейшей мигрени. Его лицо так и перекосило, точно от боли. Как он представился? Вот именно — как? Каким именем представился данный заключенный? Какую фамилию он при этом использовал? Какую фамилию? Да в том-то вся и беда — никак невозможно припомнить, как сей джентльмен… этот заключенный, отрекомендовался и каково его полное имя. Ну, в таком случае не следует ли ответить таким образом, что данный обвиняемый назвался именем полковника Хоупа? Сморщившись, точно сморчок, мистер Вуд некоторое время молчал, напряженно раздумывая, а затем вынужден был признаться, что, мол, да, вроде так оно и было, но, делая такое признание, он и вовсе скорбно свесил голову. А как адресовались ему посылки? А которую посылку Его Честь имеет в виду? Любые посылки. Да неужто этих посылок было так много? Ах, так там еще и письма. Так полковник, то есть… заключенный, он частенько любил прогуливаться на почту за письмами, говорил, мол, любит пешком прогуливаться по улицам Кесвика, потому как люди такие доброжелательные, да они и теперь такие же, и коли ему еще понадобится местечко… Мистер Вуд! Доставлялись ли когда-либо в его гостиницу «Голова королевы» какие-либо посылки или письма, адресованные «высокородному Александру Августу Хоупу, члену парламента»? Вы дали клятву говорить правду и только правду, не забывайте об этом, мистер Вуд! И суд ждет! Приходили. Спасибо, мистер Вуд.

Когда же мистер Скарлетт взялся допрашивать Вуда и устроил перекрестный допрос в присутствии судьи Хардинга, то весь запутанный лабиринт уловок тут же выплыл наружу. Мистеру Буду надлежало в точности вспомнить, где и в чьей комнате он в какое время побывал, чью комнату покинул и куда собирался отправиться затем. Потом Высокому Суду срочно потребовалось детальное описание нижнего этажа гостиницы, расстояние между парадным входом и боковой аллеей, рядом с которой благородный обвиняемый произносил речь и где его в результате суматохи так и не сумели схватить…

Все подозрения сэра Александра вспыхнули с новой силой, однако Вуд вернулся на свое место, хоть и с мрачным видом, но все же ощущая, что сделал все возможное для своего друга.

Последним свидетелем мистера Скарлетта был полковник Парк. Да, он был неплохо знаком с полковником Хоупом; да, полковник Хоуп доводился младшим братом графа Хоуптона, а также командиром Семнадцатого драгунского полка. Да, он провел с полковником Хоупом три года, когда служил в Ирландии. Нет, заключенный, который сейчас сидит на месте подсудимого, не полковник Хоуп.

Мистер Скарлетт принялся высокопарно рассуждать и, как подумалось сэру Александру, в особенности после краткой и ясной речи полковника Парка, делать совершенно ненужные выводы.

Уже было почти шесть часов пополудни, и суд объявил о перерыве в заседании. Топпинг и Холройд отвели Хэтфилда в боковую комнатушку и послали за пивом и лимонадом.

Топпинг старательно еще раз проверил весь список свидетелей, которых он намеревался вызвать, — и лишь один из всех был адвокатом из Стокпорта в Чешире, которого когда-то, в 1801 году, Хэтфилд нанял, чтобы вернуть некую собственность в Кенте.

— Он может лишь подтвердить, что вы и в самом деле Джон Хэтфилд, хотя в то время вы и пользовались некоторым весом в обществе.

Именно в ту минуту Холройд и нарушил свое извечное молчание. Его речь зазвучала не сказать чтобы очень уж легко, но и без предварительных покашливаний и приготовлений. Но уж поскольку путь был расчищен, то сообщение было весьма лаконично:

— У Скарлетта есть все доказательства, и в этом истина. Он уже выиграл это дело.

— Вынужден согласиться, — сказал Топпинг. — Хотел бы возразить, да нечем.

— Я тоже, — сказал Хэтфилд. — Какую речь вы намерены произнести?

— Правдивую, — ответил Топпинг.

— Джентльмены, — заметил Хэтфилд, — на карту поставлена вся моя жизнь, и все зависело от вас с самого начала. Но вы мне ничем помочь не в состоянии. Я не смею вас даже винить в том, поскольку вы и помочь-то мне ничем не могли, но я прошу вас оказать мне любезность хотя бы сейчас. Какую речь вы собираетесь произнести?