– Знает, – утвердил Юзик.
– Нет проблем, – с интонацией вверх сказал директор.- Пусть твой друг идет к продавцу, скажет, что от меня, заплатит за товар и еще 50 рублей сверху.
– Не понял… – растерялся Юзик. – Я не привел с собой милиционера. Почему эти 50 рублей он не может оставить вам? Причем здесь какой-то продавец?
– Молодой человек, я же сказал: идите и отдайте деньги продавцу.
– За что?
– За то, что для меня 50 рублей – это много. Хотя даже три рубля не лишние. Но я директор этого уважаемого магазина уже четверть века. Почему, спросите вы, я директор целую четверть века? Потому что этот магазин зарабатывает каждый день свои сто, двести, триста рублей. А я всего-ничего, крохи. И мне хватает на жизнь. Вы не поняли секрета успеха в жизни с маслом, молодые люди?
– Признаться, нет. Ведь можно зарабатывать для себя много. Сами несут.
– Неправильно. Если вы хотите быть директором уважаемого заведения четверть века и чувствовать себя хорошо, то запомните. Прежде всего думай о деле. Будет дело, будет работа – будет и кошелек. А если думаешь только о кармане или хочешь чего-то еще, останешься с жевательной резинкой во рту. Или чем-нибудь другим, попроще.
Один человек мне сказал, что весь мир лягушки умещается в полутора метрах вокруг нее. Больше ей и не надо.
– А ведь еще и квакает, – ответил я и подумал: «Живут же люди…».
Юзик только-только открыл фирму по продаже соков в центре города. Скоро, узнав об этом, к нему приехал рабби.
– Вы знаете, какое в стране трудное экономическое положение. Среди евреев есть много нуждающихся в помощи. Надо помогать друг другу.
– Надо, – согласился Юзик. – А сколько надо?
– Сколько не жалко.
– И целую машину возьмете? – неосторожно пошутил Юзик.
– И машину возьму, – рабби оказался серьезным. При таком деле все становятся серьезными.
Юзик вздохнул, но слово не воробей, и загрузил мини-вэн ящиками.
«Все соки выжмет, – подумал он. – Но как не помочь общине…».
В углу его кабинета стояли три большие упаковки свиной тушенки, подкинутой, по случаю дружбы, интернациональным товарищем-бизнесменом.
– Может, и тушенку возьмете? – подмигнул Юзик.
– Конечно, – не моргнул глазом рабби.
– Но она же свиная.
– Все возьму. Когда люди голодают, им не до веры.
Один человек мне сказал:
– Дай еще.
– А могу не дать? – ответил я и подумал: «Сытый опасней голодного. Второго хотя бы можно накормить».
ПЯТНАДЦАТЬ САНТИМЕТРОВ
Я называю его уважительно -«доктор». Он делает пластические операции, вплоть до сложных по перемене пола.
Недавно к ним в клинику обратился русский из Узбекистана, лет за пятьдесят, с просьбой вставить ему искусственный член, и обязательно большой, вместо своего, но не Бог весть какого.
– Красивый получился? – первое, что спросил у врача после операции пациент.
– Прямо как у меня…
Вскоре доктор нашел русского узбека в палате с линейкой в руках. Он дотошно измерял произведение современного искусства в виде силиконового члена с алюминиевой арматурой. Гибкой, хоть завязывай узлом, и стоячей, как исполнение государственного гимна.
– Вы должны были сделать 15 сантиметров, – возмущался пациент. – А здесь получается четырнадцать. Возьмите, нет, вы возьмите в руки – замерьте сами.
Он стал требовать возврата предоплаты, тряс остальными регалиями и наконец просто сбежал в горячий Узбекистан, так и не заплатив за свой новый силикон. Холодный, кстати.
– Представляешь? – сказал доктор.
– Нетрудно представить, как он теперь проходит металлоискатель безопасности в аэропорту. С алюминиевой проволокой наперевес, – ответил я и подумал: «Мудозвон любви или ее колокола, как ни крути, а конец-то, в сущности, один».
(ГЕРМАНИЯ, 2008)
Он постоял перед входом, выкурил подряд пару сигарет и нажал на кнопку переговорного устройства. Это была штаб-квартира контрразведки США в Берлине.
– Я приехал в Германию по заданию советского КГБ, – сразу вывалил он в лицо чернокожего охранника, и тот моментально побелел. Как Майкл Джексон, но естественно.
На дворе была вторая половина восьмидесятых годов. А немного раньше, за пару лет до этого, я провожал Валерку в московском Шереметьево. Украинский немец и хороший товарищ, он уезжал в свой Фатерлянд. Дома тогда у него оставались родные, сестра и подруга.
– Не бросай ее, – сказал он на прощание. – Как другу говорю. Навещай иногда. И учти, она хорошо «берет».
Читать дальше