Леонид Жариков - Червонные сабли

- И каши больше дают...

В одном конце просторной столовой звучали песни, в другом слышались говор, смех.

Митя Азаров переходил от одного стола к другому, спорил, шутил. Потом вернулся к своим и, увидев присмиревшего Гаро, решил раззадорить его:

- А ну, Гаро, скажи, есть на Кавказе реки?

- Есть! - ответил Гаро, чувствуя, что последует новый каверзный вопрос.

- Небось мелкие речки: воробью по колено, а?

- Волгу знаешь? - спросил Гаро.

- Еще бы...

- В десять раз больше.

Ребята рассмеялись, а Митя не отставал:

- А вобла в речках водится?

- Конечно.

- Большая?

- Кит знаешь? - спросил Гаро.

- В десять раз больше! - весело закричали комсомольцы.

- Погоди, - не унимался Митя, - А пчелы на Кавказе есть?

- Есть! - отвечал Гаро, чувствуя, что в шутливом состязании берет верх.

- Большие пчелы?

- Корова знаешь?

Все покатились со смеху, и послышались возгласы: «В десять раз больше!»

- Как же они в улей влезают? - спросил Яша, чем вызвал новый взрыв смеха.

- Пищит, а лезет!..

После ужина разошлись по этажам. В комнате коммунаров собралось так много народу, что негде было сесть. Пришло немало девушек, а среди них Надя и Оля воронежская. Оля набила мозоли на пальцах, трижды переписав из своего блокнота для неграмотных делегатов конспект речи Ленина. Ленька тоже пристроился на тумбочке и сам переписывал из тетрадки Оли то, что не успел запомнить. Комсомольцы навалились на переписчиков, смотрели, как они быстро орудуют карандашами.

Какое-то время в комнате было тихо, хотя комсомольцам хотелось говорить и говорить - речь Ленина взволновала всех, заставляла думать.

Яша Пожарник первым уловил общее настроение, взял стеклянную пробку и постучал по графину.

- Съезд продолжается, - объявил он громко. - Слово предоставляется казначею Макарке, который расскажет, как долетают до нас «волны мировой революции»...

Никто не отозвался на шутку: ребята были серьезными, точно и в самом деле собрались решать съездовские дела.

- Братва! - сказал Митя Азаров, усаживая Яшу Пожарника и продолжая начатый на улице спор. - По-моему, самое главное из всех видов учебы - политическое образование. Многие обуржуазились - ноют, брюзжат: мол, надоела политграмота, мы все знаем. Только если человек неграмотен, он аполитичен. А это как раз и нужно буржуазии. Ей хорошо, если народ забит, неграмотен - лопухов легче обманывать и угнетать.

- Я же говорил, что он начетчик!.. - послышался чей-то насмешливый возглас.

- Заткните этот голос из бездны... - отпарировал Митя и продолжал: - Мы хорошо знаем, что буржуазия больше всего боится политического прозрения народа! Да и коммунистов ненавидит за их политическую зоркость. Почему Запад отстал от нас? Потому что там укоренилось мещанство, мелкособственнический дух и конечно же аполитичность...

- Мещанство - тоже политика! - сказал Ваня Гармаш.

Азаров, ободренный репликой, убежденно заключил:

- Неграмотность беспартийного - беда, а коммуниста - позор!

- Ну хорошо, - сказал матрос, снял бескозырку с ленточками, положил ее на стол и прихлопнул ладонью: - Хорошо. Давайте сложим оружие, штыки в землю и сядем за парты учиться - аз, буки, веди, глаголе, ер-еры, упал с горы... А тут придет Врангель, налетит Пилсудский, пожалуют японцы с Дальнего Востока, а с ними американцы...

Пожарник не дал договорить матросу:

- Никто этого не допустит.

Матрос не обратил внимания на эти слова и продолжал:

- Может быть, вы знаете, кто сказал, что революция тогда чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться? Это слова Ленина. Парижская коммуна погибла потому, что не умела защитить себя. Значит, если учиться, то только в бою!

- Речь Ленина и есть бой!

Михо Гогуа не вступал в спор, хотя и горячился. Но вот он подошел к матросу и обнял его за плечи.

- Послушай, кацо. Кто будет управлять государством через год, пять лет, через десять? Мы с тобой. Как же мы будем управлять, если вот здесь, - он похлопал себя по лбу и добавил: - Ни бе, ни ме?

- Или одна бе и ме, - пошутил Гаро.

Ленька бросил писать и слушал. Ему было все интересно, все хотелось вместить в сердце. А оно было переполнено до краев любовью к этим парням и девчатам, удивлением перед их образованностью! Он ждал, что скажет Надя.

И вот она вступила в разговор:

- Зря вы, товарищи, ломаете копья. Каждый из вас по-своему прав. Почему Ленин говорил об ученье? Потому, что он видит: победа на фронтах близка и надо смотреть дальше. Его речь - это завещание всем поколениям комсомола. Ведь еще Маркс говорил, что можно быть счастливым тогда, когда сделаешь счастливыми наибольшее число людей. Владимир Ильич хочет, чтобы коммунизм стал нашей судьбой, чтобы мы построили его и сделали счастливыми все человечество.