Андрей Караулов - Русский ад. Книга вторая

В 80-е директором «Энергии» стал легендарный Вахтанг Вачнадзе — выдающийся инженер и организатор космической промышленности.

В 1991-м Вачнадзе проводили на пенсию. В Подлипках, на том производстве (и в том самом цехе), где когда-то энергичный Хрущев кричал, потрясая кулаками, что Советский Союз будет «клепать ракеты, как сосиски», появился закрытый музей предприятия-для «почетных гостей».

Все королевские машины-здесь. А еще: березовый «Иван Иванович», космонавт-манекен, раньше всех слетавший в космос, скафандры, документы, награды космонавтов, личные вещи Королева…

Новый руководитель «Энергии» предложил Вахтангу Дмитриевичу стать директором музея: твердая зарплата как-никак, премии… — все лучше, чем просто пенсия, даже персональная…

Концерн насторожился: неспроста, неспроста убирают старика, видать, мешает кому-то, сильно мешает. Если новая власть хочет сделать какую-то гадость, то сначала выгонят директора.

Точно! В июле 92-го, в разгар приватизации, директор «Энергии» заключил договор аренды с каким-то ЗАО «Василек». Только что (специально?) созданным. И «Энергия» арендует у «Василька» почти две тысячи квадратных метров — под свой филиал.

Что за «Василек» такой? Неизвестно. Никто не знает.

Коммерческим директором «Василька» оказался — такое вот совпадение — племянник директора Степан Ковров, юноша 24 лет, по диплому-кондитер.

И через три месяца, аккурат к 7 Ноября, «Энергия», фирма академика Королева (КБ и огромный завод, 400 гектаров земли, если не больше, — головное предприятие!), тихо, в счет погашения задолженности по аренде, отлетела в частные руки.

Чьи? Как чьи? Директора, разумеется. Точнее-его племянника.

Новая форма владения крупнейшими предприятиями России: семья. Все по закону. Точнее-по решению Калининградского городского суда Московской области. Спасибо Никите Хрущеву и Сергею королеву: хороший завод, большой. Есть что продать!

Баранников все разрулил. Президенту решили не докладывать; племянника-кондитера арестовали, он сразу «спалил» родного дядю, объяснив следователям, что Королев и его заводы ему до лампочки!

Слова из предсмертной записки: «… Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно, только имея крепкий личный тыл…»

Слова фронтовика, между прочим.

«Оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире…»

Барон Варлам Рогаткин, совладелец радиорынка в Митино, явился на открытие «Английского клуба» во фраке.

Ему вежливо объяснили, что фрак-это прикид для лакеев, в «Английском клубе» нужен смокинг. Варлам Петрович сбегал в «Петровский пассаж», купил смокинг, успел на фуршет и был очень доволен собой.

Клинтон так и сказал: курс на устранение державы. Полная гибель всерьез: мир должен статьоднополярным, без Советов с их ракетами и пушками, и он — будеттаким!

При Президенте Никсоне в Америке принята доктрина, согласно которой до 6 % населения их страны (те маргиналы, кто не хочет или не может <���из-за болезней, например> работать, т. е. становятся обузой для общества) имеют полное право побыстрее уйти из жизни-с помощью наркотиков.

Не надо мешать, пусть сами себя уничтожают, раз родились на свет божий, — жалко, что ли? Наркотики как скрытая эвтаназия: в таких странах, как США, главные каналы поставки наркоты стоят на контроле у самого государства. Доходы от этих поставок идут-секретными статьями — в бюджет страны. Кто в самом деле поверит, что Америка, которая, как утверждают американцы, «решает любые задачи в любой точке планеты», не способна справиться — вот уже сколько десятилетий! — с кокаином и героином, Колумбией и Афганистаном, где все плантации видны со спутников-шпионов как на ладони.

Как живут на самом деле многие граждане в столице, Николай Щелоков узнал, лишь когда его перевели из Кишинева в Москву, на работу в МВД СССР.

Опись «изъятых драгоценностей, антиквариата, меховых изделий, ковров и других товаров, обнаруженных при обыске в квартире и на дачах (два загородных дома) гражданина Буколова, Ивана Игнатьевича, старшего смены банщиков „Сандуновских бань“, кандидата в члены КПСС, ранее не судимого…» — этот документ долго-долго лежал на рабочем столе министра внутренних дел Советского Союза: Щелоков не верил собственным глазам: