Сергей Мосияш - Фельдмаршал Борис Шереметев

— Но для десанта потребуется большой флот, государь.

— А союзники зачем? У Дании вполне достаточно кораблей для такой операции. Так что ваша основная задача после взятия Штральзунда будет подготовка десанта, Борис Петрович.

Шереметев и на этот раз не решился оставить жену дома в столице, слишком много было тут соблазнов для молодой женщины, один «племянничек» чего стоил.

— А дети? — пыталась возразить Анна Петровна.

— С детьми останутся няньки и кормилицы, тебе надлежит быть при муже.

Возражать супругу, который был более чем в два раза старше, молодая жена не решилась: ехать так ехать.

На этот раз фельдмаршальский обоз не уступал полковому по количеству повозок и груза. Зная, сколь оголожена Польша за время войны, Борис Петрович нагрузил около десятка подвод продовольствием — мукой, крупами, сухарями, медом, сушеной рыбой — всем тем, что не подвержено скорой порче.

С Шереметевым выступили пехотные полки — Репнина и Вейде и три драгунских полка под командованием Боура. Они двигались разными маршрутами, дабы легче было находить продовольствие.

В начале октября 1715 года все сошлись в Пултуске.

Фельдмаршал вызвал к себе обер-кригскомиссара Бутурлина, приказал ему:

— Иван Иванович, извольте приступить к сбору провианта для армии, старайтесь все оплачивать обывателям.

— А если не захотят продавать?

— Захотят. А если не повезут, не вступайте в излишние обязательства, посылайте драгун на экзекуцию {279} 279 Экзекуция — телесное наказание, исполнение приговора о смертной казни или телесных наказаниях. и провиант отбирайте, разумеется оплачивая и объясняя им, что армия без провианта существовать не может. Государь не велел злобить поляков. Им достало саксонских грабежей.

Но вот в ставку явился из Варшавы русский посол князь Долгорукий:

— Ваше сиятельство, обстоятельства требуют, чтоб наша армия оставалась в Польше.

— Но государь мне велел идти в Померанию и осаждать Штральзунд.

— Государь еще не знает о происходящем здесь. Дело в том, что поднимают голову сторонники Лещинского.

— Этого можно было ожидать, Карл XII опять явился в окрестностях.

— И не только от этого. Увы, саксонская армия Августа вела здесь себя не лучшим образом, грабя местное население, и без того обнищавшее. И этим настроила многих против Августа.

— Но ведь саксонская армия под Штральзундом. И потом, наше присутствие в Польше будет раздражать Порту. Я не могу останавливаться, Григорий Федорович. Единственно, что могу обещать — это замедлить движение.

Но едва удалился Долгорукий, как явился курьер от русских послов при датском и прусском королях, которые требовали ускорить приход русской армии под стены Штральзунда: «Ежели вы опоздаете с приходом, то короли могут озлобиться и нарушить все договоры и отказать в пропитании, и в фураже, и в зимних квартирах».

— Мне что, разорваться? — возмущался Шереметев и писал Головкину, умоляя прислать царский указ, как ему «поступать надлежит».

В это время датские и прусские войска овладели островом Рюген. Сообщая Шереметеву о столь славной победе, король датский Фредерик IV просил фельдмаршала оставаться в Польше. А союзники тем временем с Божьей помощью возьмут и Штральзунд. Ясно было, что оба короля решили обойтись без русских.

Однако Штральзунд для союзников оказался крепким орешком, тем более что командовал его гарнизоном сам король Карл XII.

Но среди осажденных нашелся предатель, перебежавший к датчанам и указавший пути подхода к крепости. Это и решило исход сражения.

В середине декабря Штральзунд был взят, а Карл XII, спасаясь от плена, бежал на корабле в Швецию, где уже не был шестнадцать лет.

Падение Штральзунда того более осложнило положение Шереметева. Он со своей армией оказался никому не нужным. Даже Август II, недавно звавший русских на помощь, после изгнания шведов почувствовал прочность своего положения. Призвал фельдмаршала, наградил его орденом Белого Орла, обнимал, благодарил за «славные деяния». Но едва Шереметев вернулся в ставку, как ему следом привезли категорическое требование короля Августа II немедленно вывести армию из Польши — «так скоро, как только возможно».

Фельдмаршал собрал военный совет и, зачитав требования польского короля, спросил:

— Что будем делать, господа генералы?

— А куда ж идти? — удивился Репнин. — Зачем же мы шагали в такую даль?

— Да, да, — согласился Вейде. — Зимний путь будет весьма нелегок. Очень тяжело с провиантом, да и с сапогами нелегко. В некоторых полках солдаты почти босы.