Сергей Мосияш - Фельдмаршал Борис Шереметев

— Когда ты к дожу собираешься?

— Как назначат аудиенцию, так и пойду.

— Ну, желаю успеха!.. — поднялся Толстой из-за стола. — Если понадоблюсь, я в гостинице на острове Джудекке, чтоб поближе к гавани быть. Ну а если не найдешь, значит, отплыл. Привет твоим спутникам. Много ли их у тебя?

— Да человек тридцать.

— Ого! А со мной лишь лакей и солдат. Впрочем, ты посол — тебе так и положено. Прощай, Борис Петрович, рад был встрече.

Шереметев приплыл в свою гостиницу уже в темноте, дворецкий с адъютантом резались в шашки. Увидев входящего господина, разом вскочили.

— Ну, что тут у вас? — спросил Борис Петрович, сбрасывая у порога шляпу и башмаки.

— Все как есть разузнал, Борис Петрович, — отрапортовал Алешка Курбатов.

— Что разузнал?

— Как «что»? Вы же велели узнать, сколько в сутки с носа драть будут.

— Ну и сколько?

— Тринадцать рублей с полтиной.

— Ты что… спятил?..

— Так это со всех, Борис Петрович. По пятнадцать алтын с носа в сутки. Посчитайте-ка.

— М-да… Все равно многовато.

— Но сюда и постой, и стол, и фрукты, и вино входят.

— Не будет ли приказаний? — спросил Савелов.

— Нет, ступай, Петро, отдыхай.

Адъютант вышел. Алешка не стал звать денщика, сам стелил постель боярину. Шереметев начал раздеваться.

— Борис Петрович, ты гля, какие у них постели, — говорил Курбатов в восхищении. — Простыни белоснежные, одеяла новехонькие. А кровати, гля, точеные ножки. Прям царские. И народ у них какой обходительный. По-русски ни бум-бум, а всяк старается понять тебя, чего тебе надо. На Москве кого спроси о чем на улке, либо не ответит, а ответит аки зверь прорычит. А тут очень ласкательные люди, хорошие люди итальянцы.

— Я ведь, Алеша, земляка встретил.

— Да ну? И кого же?

— Стольника {50} 50 Стольник — придворный чин в России в XIII–XVII вв., первоначально прислуживал при трапезах за столом князя или царя; в дальнейшем назначались на приказные, воеводские, посольские, а также на командные должности в полки «нового строя». Толстого Петра Андреевича.

— Что ж он-то тут делает?

— Как «что»? Учится на моряка.

— В его-то годы?.. — хихикнул Курбатов.

— Приходится. Куда денешься. Ныне время, брат, такое. Сам государь учиться поехал и всем велел то ж творить.

— Но вот вас же не послал.

— Как «не послал»? А зачем, думаешь, я еду?

— Ну ж сами сказывали: мир посмотреть.

«Вот старый дурак, — явил недовольство собой боярин, — едва не проболтался». Но вслух молвил раздумчиво:

— А думаешь, глядя на мир, на людей других наций, не учатся? Еще как, брат, учатся. Хошь бы и языку их.

— Я уже десять слов по-италийски знаю.

— Молодец. Учи. Сгодится.

На третий день венецианский дож принял русского посланца в присутствии нескольких членов своего совета. Он выразил благодарность за царскую грамоту, как и положено, справился о здоровье государя. Поинтересовался, как и где устроилось посольство, не нуждается ли он в чем? И хотя Борис Петрович, поблагодарив, сообщил, что все у них есть, дож, вызвав кого-то из помощников, сказал:

— Прошу вас, Кутини, возьмите под опеку наших русских друзей и передайте в кассу, чтобы выделили им деньги на содержание. В столь долгом пути у них трат было предостаточно.

Когда распоряжение дожа перевели Шереметеву, у него отлегло от сердца. Вчера, советуясь с дворецким, они решили в Венеции долго не задерживаться из-за большой дороговизны. Но теперь, поскольку посольство берет на содержание городская власть, можно и не торопиться. И когда определенный для их сопровождения Кутини спросил на сносном русском языке:

— Что его превосходительство желало бы видеть?

— Все, — отвечал Шереметев.

— Ну, на все, пожалуй, и года не хватит, — улыбнулся Кутини.

На следующий день, когда Кутини появился в гостинице, Шереметев сказал:

— Хотелось бы посмотреть, как делают ваше знаменитое венецианское стекло.

— Ну что ж… — молвил Кутини. — Тогда отправляемся на остров Мурано.

Плыть на Мурано с боярином напросился дворецкий Курбатов:

— Мне ж тоже посмотреть хочется, Борис Петрович.

— Ладно. Езжай, — согласился боярин.

В пути, когда гондольер неспешно ворочал веслом, направляя лодку из одного канала в другой, Шереметев, восхищаясь постройками, спросил у Кутини:

— Когда же явилась на свет ваша страна и почему именно на островах? Разве мало было места на материке?

— Наших предков-венетов сюда беда загнала, синьор. Знаменитый вождь свирепых гуннов Аттила {51} 51 …вождь свирепых гуннов Аттила. — Гунны — кочевой народ, сложился во II–IV вв. в Приуралье. Массовое передвижение на запад дало толчок т. н. Великому переселению народов. Аттила, предводитель гуннов с 434 г., возглавлял опустошительные походы в Восточно-Римскую империю, Галлию и Северную Италию. в четыреста пятидесятом году прислал в Рим послов к императору Валентину III просить себе в жены его сестру Гонорию. Император отказал. Оскорбленный Аттила в четыреста пятьдесят втором году вторгся в Италию, уничтожая все на своем пути. Венеты бежали на эти острова, спасаясь от истребления. Когда Аттилы не стало, они решили не уходить с островов, поняв, что любая крепость на острове становится неприступной для врага. Они построили на островах несколько поселений — Градо, Гераклию, Маламокко.