Алексей Березин - Рабочие будни строителей пирамид

Солнце перевалило за полдень, когда к берегу прибыла грузовая ладья. Нефру-ра сидел на большом камне — некогда это была заготовка для стелы, но стела упала и раскололась на несколько кусков, и ее пришлось выбросить за непригодностью. Нефру-ра потягивал пиво из кувшина и жевал сухую вчерашнюю лепешку. Он не отказался бы от хорошего куска говядины или гусиного бедрышка, но в его сумке, перекинутой через плечо, было пусто — одни крошки. Все, что утром положила в сумку Ти-фер, он уже съел. Нефру-ра вздохнул и отхлебнул пива.

— Беги, — сказал он мальчишке, сидевшему рядом с ним и игравшему в камешки на песке. — Беги, позови Красноголовых Хора. Ладья подходит, предстоит разгрузка. Поспеши!

Мальчишка собрал камешки и убежал, только песок брызгал фонтанчиками из-под босых пяток. Нефру-ра посмотрел ему вслед и снова перевел глаза на Хапи [1] Хапи — древнеегипетское название Нила. и ладью, неторопливо подплывавшую по нему к берегу. Отхлебнул еще пива.

Вечером строители разожгут костры и будут петь песни, усевшись кругом. Кто-то пойдет спать в свои закутки, а некоторые, самые выносливые, будут сидеть почти до самой зари, распевая или болтая о разном. Как им удается целый день вкалывать, удивлялся Нефру-ра, а потом еще всю ночь веселиться?.. Молодость не знает усталости, молодость не знает печали. Впрочем, добавил он про себя, молодость вообще много чего не знает.

Нефру-ра допил последние капли пива, когда нос ладьи, скользнув вдоль причала, мягко ткнулся в берег. На причал спрыгнул Тети.

— Привет тебе, Неф, — воскликнул он, поднимая руки в приветствии.

— Нефру-ра, — важно поправил его Нефру-ра. — Если не сложно, конечно. Я, как-никак, царский архитектор.

— Ты заносчивый бегемот, — улыбаясь широкой ухмылкой, отвечал Тети. — Но я все равно рад тебя видеть, дружище.

— А ты похож на мартышку, вроде тех, что привозят из Куша [2] Куш — земли к югу от Египта (совр. Судан). . Все так же скачешь и прыгаешь, — пробурчал Нефру-ра, делая вид, что обижен. Тети похлопал его по спине.

— Пусть будет по-твоему, — сказал Тети. — Сегодня я буду звать тебя полным именем, друг мой Нефру-ра, а ты, если пожелаешь, можешь звать меня мартышкой из земли Куш. Хочешь, я натру зад красной глиной и позволю тебе надеть мне веревку на шею?

Нефру-ра прыснул со смеху. Отсмеявшись, он указал Тети на ладью:

— Сначала пересчитаем груз.

— Тогда поднимаемся на борт.

Ладья была большой. Очень большой — почти девяносто локтей [3] Локоть — мера длины, около 45 см. в длину. Ладья, на которой ходил Тети, была одной из самых крупных, что доставляли гранит с верхних рудников, от первого порога. Пока Тети здоровался на берегу с Нефру-ра, кормчий успел отдать распоряжения о том, чтобы ладью притянули бортом к берегу и привязали канатами к вратам причала. Теперь он неторопливо прохаживался вдоль борта, давая указания гребцам и надсмотрщикам. С борта уже сбросили тростниковые сходни. Нефру-ра, поддерживаемый под руку Тети, поднялся по ним.

— Привет тебе, Джедефхор, — приветствовал Нефру-ра кормчего. — Как прошло плавание? Все ли было спокойно?

Кормчий кивнул.

— Да… Пожалуй, да.

Кормчий был полным, грузным и несколько неряшливым мужчиной. Его голова, которую он не брил уже несколько дней, успела зарасти ежиком седых волос. Глаза глядели недружелюбно и сердито. Нет, плавание это было совсем не таким спокойным и удачным, понял Нефру-ра. Джедефхору оно вовсе не по душе.

— Отпусти своих людей, Джедефхор, — сказал ему Нефру-ра. — Пусть останется Тети, и ты останься. Пересчитаем груз.

Кормчий кивнул и отошел, чтобы отдать распоряжения.

Шесть больших глыб розового суинского гранита стояли посередине ладьи на деревянных валках. Еще несколько глыб, поменьше размером, были расположены на носу и корме. Нефру-ра прошелся вдоль них и осмотрел. Одна глыба ему особенно понравилась — кажется, именно такая сейчас подойдет в одном месте облицовки, может, даже не придется подгонять размер.

— Хорошая плита, — сказал он, хлопнув по граниту ладонью. — Начнем с нее.

— Начнем, — согласился Тети. В его руке уже появился кусок папируса и стило, которое он успел обмакнуть в медную чернильницу, подвешенную к его поясу.

Они прошли по всей ладье, отмечая в папирусе Тети гранитные блоки, доставленные ладьей.

— Все? — спросил Нефру-ра, протягивая руку к папирусу.