Сьюзан Ховач - Башня у моря

– Но не весь год, – закончила я. – Понимаю.

Патрик тоже сказал, что все понимает. Он сразу же отвечал на мои длинные детальные письма, чем удивлял меня, – обычно корреспондентом муж был никудышным. Вскоре он сообщил, что Хью вернулся из Шотландии и они часто обедают после совместного объезда имения.

«Хью поразительно эффективен, – писал он, – а в том, что касается денег, то от него никто и пенса не утаит. Даже поверить не могу, как нам повезло с таким управляющим».

Это мне очень понравилось. Если Патрик благодаря Хью снова разбогатеет, то с какой стати я буду возражать?

«Старику Макгоуану стало лучше, – написал Патрик в марте, – но он не очень ладит с Хью, поэтому я пригласил Хью пожить в Кашельмаре, пока не перестроят Клонах-корт. Думаю, Клонах-корт ему вполне подойдет. Он, конечно, пустовал после смерти Аннабель и Дерри, а паршивые ирландцы сорвали все двери и использовали их на дрова, но тем не менее у дома есть свои достоинства. Хью говорит, что пока нет средств на его немедленный ремонт, поэтому я и пригласил его пожить в Кашельмаре. Он может поселиться в гостевых комнатах западного крыла, и, думаю, мы его совсем не будем видеть».

Господи боже, подумала я. Но на меня произвела впечатление хватка Хью, которой совершенно не обладал Патрик, и я согласилась: если хочешь иметь первоклассного управляющего в Кашельмаре, необходимо обеспечить его первоклассным жильем.

Я тем временем готовилась к возвращению в Ирландию. Для Неда наняли гувернантку, я повидалась напоследок с мистером Ратбоном, семейным адвокатом, а Патрик написал, что в долине вот уже три недели не зафиксировано ни одного случая тифа.

«…И еще я получил письмо от Эдит, – добавил он, завершая послание плохой новостью. – Она поссорилась с Кларой и спрашивает, нельзя ли ей пожить у нас. Это дьявольски неловко. Теперь, когда Маргарет мертва, Эдит вряд ли может жить одна с мальчиками на Сент-Джеймс-сквер, а поскольку она поссорилась с Кларой, ей больше не к кому обратиться. Пожалуй, я должен пригласить ее, но знаю, для тебя это будет тоска смертная, дорогая, и ты, возможно, будешь в ярости. Но у меня нет иного выхода, правда?»

Я вспомнила слова Маргарет: бедная Эдит… нужно учитывать ее ситуацию. И я из последних сил стала черпать остатки своего милосердия.

«Да, ты должен ее пригласить», – неохотно согласилась я с Патриком, и вскоре Эдит приехала на Сент-Джеймс-сквер, чтобы вместе со мной отправиться в Ирландию.

Нужно отдать должное Эдит: она не могла без слез упоминать имени Маргарет, и, когда я видела это, мое сердце смягчалось и я давала себе зарок быть с ней терпеливой и дружелюбной.

Но мне по-прежнему было нелегко с ней. Эдит сердилась, потому что не получила приглашения провести сезон в городе, и перспектива томиться в Кашельмаре угнетала ее.

– Меня не интересует брак как таковой, – сообщила раздраженно она, – просто незамужняя девушка и гроша ломаного не стоит, мы обе это знаем. К тому же мне хочется иметь собственный дом и свободу приезжать и уезжать когда захочу. Лично я считаю, что большинство мужчин – глупые существа, а дети меня никогда особо не интересовали, но у меня есть самоуважение, как и у любой девушки, и я не понимаю, почему я должна быть неудачницей, а Клара успешной из-за того лишь, что она размалевывает себе физиономию и жеманно улыбается в нужный момент. Господи боже, ты бы посмотрела, сколько Клара румянится! Думаю, это отвратительно. Я и представить не могла, что наступит день, когда моя сестра опустится так низко.

Мне пришлось выслушивать эти унылые разговоры на протяжении всего путешествия в Ирландию, а к моменту приезда в Кашельмару я спрашивала себя не только как вынесла поездку, но и как вынесу приближающееся лето. Я так устала от Эдит, что, увидев Патрика, обрадовалась гораздо сильнее, чем предполагала. Он тепло обнял меня, сообщил, что я выгляжу много лучше, прокатил Неда на спине по холлу. Среди возбужденных криков радости я едва заметила Хью, наблюдавшего с галереи, и только несколько минут спустя Патрик пригласил его вниз представить Эдит и семье.

Разумеется, я скоро поняла, что они дружки – водой не разольешь. Они вместе ездили по имению целыми днями, вместе ужинали каждый вечер, но я сразу решила, что не буду сетовать. Я прожила на этом свете двадцать девять лет, давно уже не была избалованной, раздражительной девятнадцатилетней невестой и гордилась тем, что повзрослела достаточно, чтобы закрывать глаза на крепкую дружбу моего мужа с представителями его пола. А потому, когда Патрик виновато сказал мне: «Ты, наверное, коришь меня за то, что я столько времени провожу с Хью», я сразу же ответила: «Ничуть, дорогой. Я думаю, ты скучал по мальчикам после их отъезда в Англию, и хорошо, что ты нашел надежного друга, с которым можешь проводить время».