Михаил Венюков: Путешествия по Приамурью, Китаю и Японии

В 1853 году по распоряжению Г. И. Невельского майор Н. В. Буссе был назначен начальником Муравьевского военного поста на южном Сахалине. Однако пост этот, в связи с началом войны 1854—1855 годов, он самовольно снял. Дезертирство Буссе прошло безнаказанно ввиду его связей с придворными кругами. Книга Буссе о Сахалине, в которой он пытался обелить себя и выставить крупным деятелем Амурской экспедиции, вызвала суровое осуждение всей географической общественности.

Милютин Д. А. (1816—1912) — военный министр. При нем была реорганизована русская армия и введена всеобщая воинская повинность.

«Après nous le dèluge» (французск.) — «после нас хоть потоп».

Volte-face (французск.) — быстрый поворот, перемена убеждений.

Oblupatio poporun et diaconorum (шутка) — обдирание попов и дьяконов.

De le plus grande dame (французск.) — самая важная дама.

Бакунин М. А. (1814—1876) — идеолог анархизма, в 1857 году был выслан на вечное поселение в Сибирь, откуда бежал в 1861 году. Племянник генерал-губернатора Муравьева-Амурского.

Пржевальский Н. М. (1839—1889) — выдающийся русский путешественник, в 1867—1869 годах совершил свою первую экспедицию в Уссурийский край.

Заливы Ольга и Владимир на побережье Приморского края были открыты в июле 1857 года при следовании русского посольства в Китай из Николаевска-на-Амуре, на пароходо-корвете «Америка» и тендере «Камчадал».

При всей тщательности поисков отечественных и зарубежных источников, освещающих географию реки Уссури, таковых оказалось очень мало. Нижний бассейн Уссури, примерно на 150 км от устья до впадения в нее левого (китайского) притока Наоли-хэ, был описан летом в 1855 году известным русским ботаником К. И. Максимовичем (1827—1891). «Конечно, сведения, сообщенные г. Максимовичем, относились не ко всему протяжению моего пути, но они были важны тем, что представляли свидетельство единственного человека, обозревавшего Уссури в новое время, свидетельство, которое служило мне опорной точкой для оценки других источников», — писал М. И. Венюков.

«Очень важным запасом сведений… об Уссури и ее притоках, а равно и о путях, ведущих через горы к берегам морским», поделился с руководителем научной экспедиции знаменитый исследователь Дальнего Востока Г. И. Невельской. И хотя эти данные были расспросными, точность их до деталей подтвердилась во время экспедиции. «Мои проводники нередко удивлялись, откуда я знаю такие подробности, которые, по-видимому, требуют личного обозрения места», — писал позже М. И. Венюков. Обстоятельными «для уразумения настоящего положения обитателей страны» оказались сведения, разработанные академиком В. П. Васильевым (1818—1900), и собранные выдающимся русским географом П. П. Семеновым Тян-Шанским (1827—1914) данные, пополнившие перевод труда К. Риттера «Землеведение Азии».

Новые труды русских морских офицеров ознакомили М. И. Венюкова с характером побережья Японского моря, куда ему предстояло выйти.

Из зарубежных источников использовались «Путешествия» Лаперуза и Браутона (см. примечания 1.43, 1.44 к «Воспоминаниям о заселении Амура»), хотя М. И. Венюков и предполагал (что и подтвердилось) «в обоих сочинениях ошибки относительно определения астрономических пунктов», а также работы иезуитов и католических миссионеров первой четверти XVIII и первой половины XIX веков.

По трудам Н. Я. Бичурина (см. примечание 1.5 к «Воспоминаниям о заселении Амура») и В. П. Васильева исследователь Уссури получил исчерпывающие данные об имевшихся сведениях в китайских источниках. Оказалось, что наиболее полный из них — глава Шуй Дао-тигана об Уссури, составившая часть официального описания Маньчжурии, — не являлся оригинальной работой. К IV тому книги дю Гальда «Описание Китая и Китайской Татарии» была приложена карта Ж. Б. д'Анвиля (1697—1782) — члена парижской и почетного члена петербургской Академий наук, в которой содержались все данные, приведенные в Приамурской части официального китайского описания Маньчжурии. «Позволительно даже думать, — замечал М. И. Венюков, — что именно эта карта или данные, по которым она составлена, то есть съемки иезуитов в первой четверти XVIII столетия, были главным источником, по которым сочинена глава Шуй Дао-тигана об Уссури, переведенная г. Васильевым. По крайней мере все ошибки карты совершенно повторены в описании или наоборот». Незнание китайскими географами Приуссурья отрицательно сказалось на китайских картах Маньчжурии, в чем М. И. Венюкова убедили снятая с китайского оригинала карта, приведенная у Бичурина, и рукописная карта Ладыженского. По этому поводу он писал: «Данными китайской картографии надобно пользоваться как можно менее, даже если бы они служили только для пополнения других». Настолько плохо была ведома Пекину далекая река, бассейн которой составлял часть русского Приамурья!