Юрис Леон - Суд королевской скамьи

Ричард Смидди, сын Джорджа Смидди, внук Гарольда Смидди, принесших славу знаменитой старинной адвокатской конторе, поднялся к входу в Реформ-клуб. Он с удовольствием ждал встречи с Робертом Хайсмитом, которая была оговорена за неделю Как предписывалось правилами этикета, секретарь Смидди написал записку секретарю Хайсмита в парламенте, вручив ее с нарочным. Так и было условлено о встрече Смидди позволил своему секретарю намекнуть, что дело носит исключительно важный характер. В настоящий момент Смидди размышлял об уходящих традициях, на смену которым приходит чисто американская привычка хватать телефон и решать таким образом все дела.

Он вручил портье в гардеробе зонтик и котелок и обменялся с ним привычными репликами об отвратительной погоде.

— Мистер Хайсмит ждет нас, сэр.

Смидди поднялся по лестнице туда, откуда Филеас Фогг начал и где завершил свое путешествие вокруг света за восемьдесят дней — ниша справа от входа. Роберт Хайсмит, крепкий костистый человек в небрежно сшитом костюме, приподнялся из глубокого кожаного кресла, которое уже поскрипывало от старости. Хайсмит был довольно яркой личностью, родом из семьи поместного дворянина. Юрист он был высшего класса, и неоднократно выступал в суде, а недавно, в возрасте тридцати пяти лет был избран в палату общин. Ярый крестоносец по натуре, Хайсмит всегда был готов ткнуть пальцем в творящуюся, по его мнению, несправедливость. Поэтому он возглавил британское отделение «Международного убежища», организации, которая занималась защитой политических заключенных.

— Привет, Смидди! Садитесь, садитесь же.

— Очень любезно с вашей стороны, что вы не замедлили со встречей.

— Ну, не так уж я торопился. Пришлось выдержать немалое давление со стороны Министерства внутренних дел, чтобы все привести в порядок.

— О да, такое и со мной случается.

Хайсмит заказал виски, а Ричард Смидди— чай с пирожными.

— Ну-с, теперь я знаком с сутью обвинения, сказал Хайсмит.— Они вменяют ему в вину чуть ли не весь уголовный кодекс.— Он поправил очки, пригладил растрепанные волосы и зачитал с листа: — Делал смертельные уколы фенола заключенным, сотрудничал с нацистами, отбирал заключенных для газовых камер, участвовал в хирургических экспериментах, принял присягу как почетный немец. И так далее, и тому подобное. Звучит как описание кровожадного чудовища. Что же это за личность?

— Достаточно приличный человек. Слегка грубоват. Как вы знаете, он поляк.

— Что ваша контора думает по этому поводу? — Мы с предельным тщанием изучили его дело, мистер Хайсмит, и я готов поставить последний фунт стерлингов за то, что он невиновен.

— Подонки. Ну, мы не позволим им выйти сухими.

« „Международное убежище"

Реймонд-билдинг

Грей-инн

Лондон, WC-1

Заместителю Государственного секретаря

Министерство внутренних дел

Департамент по делам иностранцев

10 Олд-Бейли

Лондон ЕС-4

Достопочтимый мистер Клейтон-Хилл,

Я уже предварительно информировал Вас об интересе, который «Международное убежище» питает к делу доктора Адама Кельно, ныне содержащегося в тюрьме Его Величества в Брикстоне. Что касается самой процедуры, то наше общество с большим подозрением относится к требованиям коммунистических государств выдачи им политических заключенных. Вне всякого сомнения, доктор Кельно является жертвой политических игр.

Дальнейшее расследование привело нас к убеждению, что обвинение против доктора Кельно не имеет под собой никаких оснований. Все свидетельства против него поступили со стороны польских коммунистов или лиц, придерживающихся коммунистических взглядов.

Не случайно никто из них не утверждает, что является очевидцем преступных деяний доктора Кельно. Все основано на смутных слухах, которые, без сомнения, были бы отвергнуты любым судом Западной Европы. К тому же польскому правительству не удалось представить хоть одну жертву жестокости доктора Кельно.

По нашему мнению, Польша совершенно не в состоянии обеспечить беспристрастное слушание дела. Те лица, которые могли бы засвидетельствовать самоотверженное поведение доктора Кельно в Ядвиге, не имеют возможности прибыть в Польшу, и ни при каких обстоятельствах не найдется человека, который дал бы честные и откровенные показания на суде. Если будет принято решение об экстрадиции, оно будет равносильно политическому убийству.

Во имя преданности Британии правилам честной игры «Международное убежище» просит о безусловном освобождении этого безвинно оклеветанного человека.