Владимир Потапов - Пылающие алтари

— Дион! Не ты ли похитил Эвтерпу? — не выдержал наконец убитый горем отец. — Скажи, жива ли она?

— Говорят, она исчезла из храма Артемиды Таврополы. Обратись со своим вопросом к богине. Уж она-то точно соучастница! — с усмешкой ответил юноша.

— Я найду на тебя управу! — взорвался Харилай. — Сегодня же пойду к судье!

Пока Дион дождался вызова в суд, успела народиться луна и вновь пойти на ущерб. На второй день июля похитителя пригласили на лесху [10] Лесха — место у храма, где обычно проводились совещания. . Пройдя через агору, Дион увидел у храма старейших граждан Танаиса и среди них Харилая. Судьи молча сидели на каменных скамьях, опираясь на посохи. Длинные бороды развевались на ветру.

— Уважаемые отцы города! — обратился к ним Харилай. — Вы лица незаинтересованные, решение ваше неподкупно. Рассудите нас с Дионом, сыном Деметрия.

— Говори, досточтимый Харилай.

— Этот зеленый юнец, порождение греха, сын недостойной, нанес оскорбление нашему роду!

— Не бранись, Харилай! Род Деметрия не менее славен, чем твой. А Мехрийя — дочь знатных родителей, хотя и варваров.

— Он похитил мою дочь Эвтерпу!

— Это правда, Дион?

— Да, правда. Мы любим друг друга.

— Берегись! Если ты совершил насилие, тебе несдобровать!

— Она сама отдала мне свой пояс. Спросите об этом у нее.

— Где она?

— На Лисьем острове, у Этры…

Этра исподлобья смотрела на косматого грека, зудевшего, как сердитый шмель.

— Где моя дочь, о порождение Ехидны?!

— Нет у меня твоей дочери. Она убежала, едва завидела тебя на берегу.

Харилай искал ее по всему острову, звал с угрозами, выманивал лаской. Но Эвтерпа не отвечала. Забившись в густые заросли диких трав, она, плача совсем по-детски, шептала:

— Милые травки, укройте меня от лютой беды! Заклинаю вас самой Афродитой, спасите меня, милые травки!

— Дочь моя! Ты слышишь меня? — надрывался между тем несчастный отец. — Отзовись! Клянусь бородой Зевса, я не трону тебя! Ты должна на суде сказать, своей охотой пошла к Диону или он взял тебя силой! Иначе — смерть ему…

Только после этого Эвтерпа вышла к отцу.

— Не смей бить меня, отец! Если хоть пальцем тронешь, брошусь в воду, — сказала она решительно.

На суде Эвтерпа сказала, потупившись:

— Я сама ушла из храма и села в ладью Диона… У меня… У меня будет ребенок…

— Так знай же, неблагодарная, твоего щенка я не возьму в свой дом и приданого за тобой не дам!

Мудрые отцы города переглянулись с улыбками: значит, быть Харилаю дедом!

Ободренная этой молчаливой поддержкой судей, Эвтерпа ответила:

— Не обделили бы нас боги счастьем, отец! А без приданого мы проживем…

Когда родился мальчик, ему дали имя в честь всесильного и прекрасного бога Аполлона.

Дион носил новорожденного на лесху к старейшим согражданам. Они осмотрели ребенка и признали его крепким и ладно сложенным.

— Пусть растет на радость отцу! — сказали, они. — Воспитай из него мужа отменного, полезного себе и государству.

Эвия! Так ласково называет Дион возлюбленную в минуту страсти.

Эвия! Горький аромат цветущего миндаля. Звон серебряного кубка. Гибкость тела юной эллинки. Мягкая красота белой лилии. Все это объединило в себе одно слово.

Идет ли Эвтерпа от реки с кувшином на плече, пляшет ли на току, усеянном полевыми цветами, или, сбросив хитон, опускается на ложе, Дион, пьянея от счастья, не устает повторять, как молитву:

— Возлюбленная моя, Эвия, дорогая сердцу моему! Красота твоя сладка, как мед! Ты белая лань, прирученная Артемидой.

Не надо искать смысла в лепете влюбленного. Слова мудрых — вбитые гвозди, что крепят дела человеческие. Слова любви — рассыпанный горох, они понятны лишь тому, кому предназначены.

Не остывает с годами страсть в груди Диона, наоборот, она все более набирает силу. Так накапливают жар угли, оседая в кострище. И через десять лет Дион все так же, подобно юноше неразумному, лепечет Эвтерпе хвалу, от которой смущается она, словно дева. А когда они появляются на агоре в сопровождении сына Аполлония, рапсоды у храма по-прежнему слагают гимны в их честь.

Разлука для них — величайшее из зол. И часто, уходя в поход по приказу боспорского царя, Дион слушал прощальные слова Эвтерпы, перемешанные со слезами:

— Зачем, Дион, ты выбрал в покровительницы Виртуту, боевую подругу Арея? Если уж так необходима тебе божественная заступница, выбери любую из Муз. У того, кто посвятил себя Музам, жизнь мирная и кроткая. Тогда я постоянно буду возле тебя, и нам никогда не надо будет разлучаться!