Владимир Карагодин - Пылающий Горизонт…Юго-Востока.

«Ребятам ДНР и ЛНР,

а также всем матерям

не дождавшихся своих сыновей,

посвящается…»

В новейшей истории России было немало различных войн и локальных конфликтов. Уже не многие вспомнят имена героев двух первых Чеченских компаний, потому как преступные действия политиков, которые заключали мирные соглашения с боевиками, убийцами и насильниками, нынешняя власть постаралась забыть вместе с теми, кто отправился наводить конституционный порядок в мятежной республике. Были и удачные операции, такие как в Абхазии и Южной Осетии. Это произведение, о добровольцах, участвовавших в событиях на Украине, о тех, кто отправился на защиту Русского мира и всех причастных к нему.

В этой книге нет последовательно точно изложенных событий, читателю даётся возможность хоть на немного окунуться в атмосферу войны с точки зрения не профессиональных военных, а обычных людей, которым свойственно думать, размышлять, сомневаться. А также рассмотрены острые вопросы для нашего времени, которые ставят под сомнение само существование Русского мира. Так имеем ли мы право называться Славянами, Русскими, наконец. Или мы уже не достойны памяти предков, а уж тем более отождествлять себя с великой нацией?

Или всё же оказавшись на краю пропасти, мы, как и раньше, способны на подвиг. Справимся ли мы с этой опасностью? Ведь теперь, России противостоит не внешний враг с чётко отчерченными границами. Этот враг находится среди нас, являясь вирусом, пожирающим все присущие Русскому духу ценности, обезличивая нас, он, сокрушая все столпы истины, на которых издревле строилась великая нация, тянет нас в бездну, а мы, поддавшись искушению, даже не пытаемся сопротивляться.

А может, и не было ни какой великой нации? Ведь не могут же потомки «великих гиперборейцев» жить только ради хлеба и зрелищ.

По пролёту механического цеха с довольным видом на лице прогуливался токарь Алексей. Нет, меня не раздражало его обрюзгшее тело, которое издали, напоминало мешок с небрежно брошенным в него мусором. Раздражало выражение его лица, вернее ухмылка, с которой он гулял по цеху. Это был уже не мужчина. Он напоминал подобие жалкого клоуна, мечтавшего когда-то стать укротителем тигров, но так и забросившего свою мечту на полку из-за жены и ребенка, которых ему нужно было кормить. Он был доволен своим положением, так как новое место работы, сулило ему стабильный заработок, а также большую бутылку пива после работы. Чтобы не нервировать жену, Алексей выпивал на улице, иногда с коллегами по цеху, но больше в одиночестве – чтобы не делиться. Наверно, это и есть духовная смерть, когда человек превращается в овощ, не потому что его сбил машина и врачи вынуждены поддерживать его жизнь с помощью аппарата, а потому, что он сам совершил самоубийство своей личности.

В голове постоянно вертелась мысль: «Туда, скорее туда». До отпуска оставалось три недели, но сил ждать уже не было, поэтому пришлось покупать больничный лист. Несколько тысяч рублей и у меня на руках будет голубой листок, которым можно будет прикрыть свой досрочный отъезд. Хотя тогда я думал, что возможно он и не пригодится вовсе: «Всё же не в лес по грибы еду». Нет, такие мысли нужно гнать подальше.

Незадолго до отъезда к нам на работу устроился молодой парень, мы с ним быстро подружились. В основном общим интересом наших приятельских отношений было то, что мы оба презирали «Жирного», такую кличку мы дали Алексею, хотя я, предлагал называть его «псом», за его любовь пресмыкаться перед начальством. «Закон подлости: когда на работе стало весело, мне выпала дальняя дорога…

Витёк, так звали моего нового приятеля, в молодости проходил службу в Чечне. Там он получил ранение в ногу, причём очень серьёзное, рассказывал, что грозила ампутация, но хирург сделал чудо, и о той войне ему напоминала лишь тупая боль перед сменой погоды.

И зачем тебе туда ехать? – говорил он, – и без тебя разберутся.

Понимаешь, может тебе покажется это громкими словами, но как же я могу дома-то сидеть, когда там мирных жителей эти подонки из гаубиц расстреливают. К тому же во мне есть и казачья кровь, которая иногда вскипает во мне, призывая умереть с оружием, а не с гаечным ключом в руках, пока меня из завода не вынесут. Для казака всегда было честью умереть с оружием в руках, раньше так воспитывали, жаль, сейчас нет тех традиций, да и казаков, на всю Россию не больше двух полков осталось. Самое главное, чтобы не инвалидом остаться.