Сергей Смирнов - Султан Юсуф и его крестоносцы

В то лето по всей Сирии и Палестине царила жестокая жара, сопровождавшаяся поистине смертоносной засухой. И вот король Бальдуэн предложил султану заключить перемирие. Салах ад-Дин с нескрываемой радостью принял предложение, возблагодарил Аллаха, за то что Всемогущий там вовремя просветил неверных, и перемирие было заключено на целых два года как с Иерусалимским королем, так и с графом Раймондом, правившим в Триполи.

Едва был заключен этот договор, как повелитель сельджукского Рума Килич Арслан стал угрожать одному князьку, союзнику султана Юсуфа. Султан воспользовался поводом и в начале осени двинулся с большим войском на север. Ему удалось устрашить не только сельджуков Рума, но и армян Киликии. Румский султан отправил к Салах ад-Дину своего самого хитрого посла. Посол осторожно предупредил сына Айюба о том, что, если тот вторгнется в пределы Рума, то Килич Арслан пустит по всему Востоку слух, будто султан Египта сговорился с франками и при их поддержке пытается захватить весь дар аль-Ислам . Эта коварная угроза не слишком оскорбила Салах ад-Дина, поскольку он и не собирался тратить силы на войну с Румом. Султану достаточно было слегка припугнуть Килич Арслана гулом копыт и облаками пыли. Ветер дул с юга, так что повелителю сельджуков достаточно заложило уши и забило пылью глаза. На этот раз Салах ад-Дин первым предложил султану Рума и христианскому правителю Малой Армении заключить договор о добрососедстве и совместных действиях против франков, если те осмелятся нарушить пределы любого из трех государств. Договор между тремя правителями был клятвенно заключен на два ближайших года.

Вскоре в Дамаск прибыли послы от багдадского халифа. В своем послании аль-Назир выражал свою благосклонность к «истинному вершителю джихада » и подтверждал все его права на завоеванные земли. Зенгиды притихли.

Очень довольный положением дел, султан вновь решился оставить Дамаск и удалился в Египет. Проведенные там полтора года были временем спокойным и благополучным.

На исходе года пребывания султана в Египте, его застала весть о новой кончине. Внезапно, от колик, умер правитель Халеба, ас-Салих. Султану донесли, что, вполне вероятно, юноша стал жертвой отравления, а кто из его ближайших родичей повинен в убийстве, о том правителю Египта и Сирии оставалось только гадать.

На этот раз султан решил не торопиться к дележу, как стервятник, а сначала поглядеть издали, как поведут себя алчные Зенгиды, пока остававшиеся в живых. Он не сомневался, что в этих обстоятельствах, что бы ни произошло по воле Аллаха без его, султана, участия, все будет к лучшему. И он оказался прав.

Умирая, ас-Салих, дети которого едва вышли из младенческого возраста, завещал свои владения двоюродному брату, Изз ад-Дину. Тот сразу поспешил в Халеб и, едва похоронив родственника, взял в жены его мать. Казалось, могущество Изз ад-Дина многократно возросло в одночасье и ему уже впору на равных противостоять султану. Но не тут-то было. Все дело испортил родной брат Изз ад-Дина, правитель Синджара Имад ад-Дин. Он всегда считал, что когда-то, при раздаче наследства отца, его обделили. Поэтому он держался независимо и свое время заключил с султаном Юсуфом свой отдельный мирный договор.

И вот в этом Имад ад-Дине тщеславие Зенгидов взяграло с удвоенной силой: видно, в его сердце воскрес дух умершего ас-Салиха. Имад Синджарский немедля потребовал от брата отдать Халеб ему, угрожая в противном случае встать на сторону Салах ад-Дина. Султану оставалось только довольно потирать руки.

Изз ад-Дин устрашился такого поворота дел и предложил брату обмен: Халеб на Синджар. Тот сразу согласился, и братья поехали друг другу навстречу, но, как говорят, разными дорогами.

Тогда султан и решил, что настало время вновь возвращаться в Сирию.

Когда он выезжал из Каира во главе четырехтысячного отборного войска, до него из толпы донесся голос, пророчивший строками стихов, что Египет уже никогда не увидит своего султана. Салах ад-Дин посчитал, что оборачиваться в самом начале пути — дурная примета. Но пророчество сбылось: египтяне уже никогда не увидели со стен Каира, как на востоке поднимается золотистая заря султанских знамен.

Другим событием, которое султан посчитал важным поводом к возвращению в Дамаск, стало разбойное нападение Рейнальда де Шатильона на безоружный караван, отправившийся из Египта в священную Мекку.

В те же дни, спасаясь от морской бури и возлагая свои надежды не только на молитву, но и на мирный договор между франками и султаном, в порту Дамьетты высадились полторы тысячи христианских паломников, направлявшихся к святым местам земной жизни их пророка Исы.