Валентин Рыбин - Азиаты

— Юрты поставим, господин генерал, но сначала помоги мне обуздать дерзкую вдову Аюки-хана. Все беды идут от неё… Как стала она его последней женой, так сразу невзлюбила меня, И внука Дондука-Омбо она не любит, только показывает, что без него жить не может. На самом деле, она без власти жить не может… Помоги, господин генерал!

— Всему своё время, Церен, — обещал Матюшкин. — Давай сначала почтовые станции поставим, старую дорогу от Астрахани до самой Гиляни русской подвижной службой населим, а потом и в калмыцкой степи порядок наведём. Надо не только станции обжить, но и позаботиться о провианте.

Берек-хан сразу предложил:

— Господин генерал, казаки любят красную рыбу: осетра, севрюгу, шипа можно будет покупать у астраханских рыбаков. Тут недалеко они рыбу коптят и волят. Скажем им — сами будут в аул привозить. Рыбаки астраханские — люди хорошие. Осенью к ним ездил, хотел узнать, не слышали они о нашем пропавшем в море корабле, на котором больные и ранение были. Нет, ничего и они не знают. Манерное, потонула та плоскодонка, на которой госпиталь был…

— А почему тебя так волнует пропавший госпиталь? — насторожился Матюшкин.

— Ай, брат мой, Мурад-джан, тоже пропал, — уныло отозвался Берек-хан. — Жалко брата… Мать плачет, говорит мне: надо найти Мурада хоть из-под 0емли…

— О госпитале вот что тебе скажу, Берек-хан… Недавно в Астрахань привезли с того берега туркмены священника Семёновского полка Терентия Буслаева. Он находился на той ластовой плоскодонке, и говорит, что многие спаслись.

— Хай, господин генерал, неужели спаслись?! — Берек-хан аж подскочил от столь неожиданной и обнадёживающей вести.

— Много людей спаслось… Всего в каютах и трюме содержались более двухсот пятидесяти человек. Налетевший шторм сорвал с корабля паруса, отнёс его к Мангышлаку и там прибил к небольшому островку Кулалы. Моряки успели бросить якорь и спасли более ста человек, остальные утонули, потому как корабль ка якоре не удержался — ударило его о скалистый берег, и он затонул… Кто знает, Берек-хан, может, твои брат и успел переправиться на остров, а потом и на туркменский мыс Тюбкараган… Спасшиеся сто десять Человек соорудили себе лодку и на ней переправились на землю. Там несколько днём жили в каменных пещерах, а потом приехали туркмены из Тюбкарагана и взяли потерпевших кораблекрушение к себе. Дальше — события более печальные. От туркмен пострадавшие двинулись по степи к Астрахани, но добрались до неё всего четырнадцать человек, остальные умерли в дороге… Так что, разумей сам, Берек-хан, что сталось с твоим братом, может, и миловала его судьба.

— Когда пришли они в Астрахань? — спросил Берек-хан, надеясь, что это было недавно.

— Ещё прошлым летом, — отозвался Матюшкин, понимая, что брат туркменского хана наверняка утонул или погиб, иначе бы уже вернулся сюда, на Куму, или в новый аул, на Маныч. Об этом же подумал и Берек-хан.

— Пропал Мурад-джан, — потерянно выговорил Берек-хан. — Нет его среди живых. Давай, господин генерал, помянем моего брата…

— Ну-ну, ты мне это брось! — решительно возразил Матюшкин. — Пока не убедился в смерти брата — панихиду не пой. Вот когда кости его отыщешь, тогда и выпьешь за упокой. А теперь давай выпьем за то, чтобы удачно добраться до Святого Креста…

С неделю отсыпались казаки в туркменском ауле, а туркмены не спеша разбирали и укладывали юрты во вьюки. В день выхода отряда, на рассвете, уложили поклажу на верблюдов, и караван, впереди и сзади которого ехали казаки двинулся на Терек Ещё почти десять дней был в пути отряд Матюшкина, устанавливая кибитки через каждые сорок вёрст и оставляя почтарей, пока не добрался до Святого Креста. Тут явно не ждали командира Каспийской флотилии, но его отряд заметили издалека: думали, подкрадываются о тыла кара-ногайцы или лезгины, подняли тревогу, выехали навстречу, оцепили с двух сторон по ущелью. Быть бы битыми казакам Матюшкина, ибо такой туман стелился, по ущелью, но, слава Богу, разглядел какой-то офицер своих: то ли русскую речь услышал, то ли определил по конским подковам. Слава Богу, сумятицы не произошло: выехав в гору, Матюшкин о отрядом оказались в добрых объятиях донских казаков и генерал-майора Кропотова, командующего на Терской линии и постройкой крепости Святой Крест. Выехали в крепостной двор с высокими стенами и бойницами. Тут ещё шло строительство, но жильё для личного состава войск было готово, и весь гарнизон построился для встречи с прибывшим отрядом Вместе с государевым донесением Матюшкин привёз письма офицерам и солдатам. Кропотов пригласил Матюшкина в кабинет и принял под расписку царский свиток. Оглядев его со всех сторон, убедился, что сургуч не сломан, вскрыл и сел на лавку за стол. Прочитал, не отрываясь, затем вновь принялся читать, поднимая голову и глядя на командующего Каспийской флотилией, Матюшкин снисходительно усмехнулся: