Евгений Салиас - Петербургское действо

Въ четыре часа по полудни карета ѣхала изъ Петергофа въ Ораніенбаумъ. Въ ней сидѣли только Григорій Орловъ и офицеръ Измайловъ.

На улицахъ мѣстечка Орловъ увидѣлъ смущенно толпящихся солдатъ и офицеровъ голштинскаго войска, которые, противъ обыкновенія, всѣ были трезвы. Во дворцѣ же была мертвая тишина и пустота. Всѣ пировавшіе здѣсь еще недавно или укрылись въ Петербургъ, или пировали и ликовали въ Петергофѣ, въ свитѣ новой императрицы. Остались вѣрны вполнѣ императору только Минихъ, Нарцисъ и Мопса… A кромѣ нихъ, еще, по неволѣ, изъ приличія, его генералъ-адьютантъ Гудовичъ и, по доброй волѣ, Шепелевъ и другой ему неизвѣстный юноша — Пушкинъ, оба, прискакавшіе изъ столицы.

Только одна личность изъ всего придворнаго круга, блестящая Маргарита, еще наканунѣ находившаяся на неизмѣримой высотѣ надеждъ и мечтаній, не могла бѣжать ни въ Петербургъ, ни въ свиту императрицы. Теперь отъ ужаса и отчаянія потерявшая разумъ, она укрылась въ маленькомъ домишкѣ на краю Ораніенбаума, гдѣ пріютилъ ее тоже смущенный и оробѣвшій фехтмейстеръ Котцау. И Маргарита, въ маленькой бѣдной горницѣ этого домика, то недвижно сидѣла, близкая къ умопомѣшательству, то, ломая руки надъ головой, металась изъ угла въ уголъ, не находя себѣ мѣста, и задыхалась… будто львица, нежданно попавшая изъ простора и воздуха необозримыхъ пустынь въ грязь и духоту узкой клѣтки.

Миновавъ улицы и подъѣхавъ ко дворцу. Григорій Орловъ и Измайловъ вышли изъ кареты и поднялись по лѣстницѣ дворца, среди полной тишины, только два камеръ-лакея попались имъ на встрѣчу. Пройдя нѣсколько горницъ, они увидѣли у дверей двухъ офицеровъ, стоявшихъ будто на часахъ. Орловъ по мундирамъ догадался въ чемъ дѣло. Приблизясь, онъ узналъ обоихъ. Шепелевъ былъ у него однажды и объяснилъ первый, кого они съ братомъ нарядили въ миску. Пушкинъ присталъ было къ ихъ кружку, а въ послѣднее время снова исчезъ.

— Петръ Ѳедоровичъ здѣсь? спросилъ Орловъ Пушкина, насмѣшливо глядя въ его лицо.

— Государь? Да, здѣсь, въ кабинетѣ! отвѣчалъ Пушкинъ, мѣняясь въ лицѣ отъ улыбки Орлова.

— Ну, а вы двое какъ здѣсь? Почему не при своихъ полкахъ… Скоморохи!..

Шепелевъ двинулся, схватился за шпагу и вымолвилъ внѣ себя:

— Вы скоморохи и клятвопреступники!

— Смирно! Именемъ государыни императрицы, самодержицы всероссійской, вскрикнулъ Орловъ, — я арестую васъ обоихъ. Ступайте въ Петергофъ и сдайте себя сами подъ караулъ.

— Никакой самодержицы нѣтъ, съ тѣхъ поръ, что скончалась Елизавета Петровна, отвѣтилъ Пушкинъ.- A есть законный государь…

— Государыня Екатерина Алексѣевна… началъ Орловъ, уже горячась.

— Бунтовщица! воскликнулъ Шепелевъ, — которую бы сдѣдовало…

Орловъ поднялъ уже на юношу могучую руку, свивавшую кочерги въ кольцо…

Но въ это мгновеніе дверь отворилась, и Гудовичъ съ удивленнымъ лицомъ появился на порогѣ. Но, увидя Орлова, онъ иронически улыбнулся, и, не сказавъ ни слова, оставивъ дверь отворенной, вернулся въ кабинетъ.

Орловъ и Измайловъ пошли вслѣдъ за нимъ.

Государь сидѣлъ на окнѣ въ шлафрокѣ и, задумавшись, глядѣлъ въ полъ. Не далеко отъ него стоялъ старикъ Минихъ и что-то горячо объяснялъ.

При появленіи Орлова, Петръ Ѳедоровичъ поднялъ голову, и лицо его слегка измѣнилось. Минихъ презрительно и гордо смѣрилъ Орлова съ головы до пятъ и, повернувшись спиной, отошелъ къ Гудовичу, который сѣлъ на диванъ.

— Вы отъ нея… вымолвилъ государь.

— Государыня императрица и всея Россіи самодержица прислала меня… началъ было Орловъ спокойно, но твердо.

Но государь улыбнулся и прервалъ его.

— Самодержица? Еще не совсѣмъ! Но, скажите мнѣ, зачѣмъ васъ послала она? Именно васъ! Развѣ я могу въ качествѣ императора… вѣдь я все-таки еще императоръ! вести переговоры чрезъ артиллерійскаго офицера и трактирнаго кутилу… Неужели приличнѣе васъ не нашлось?..

Орловъ, будто и не слыхавъ словъ государя, повторилъ спокойно:

— Государыня императрица изволила прислать меня проситъ васъ добровольно, не доводя дѣла до междоусобія и напраснаго кровопролитія, отречься отъ россійскаго престола и подписать отреченіе, которое я привезъ! Вотъ оно!..

Орловъ вынулъ бумагу изъ кармана и прибавилъ:

— Безъ этого я не только не уѣду, но и не выйду отсюда!

— О-о!.. воскликнулъ съ негодованіемъ Минихъ.

Гудовичъ разсмѣялся презрительно…

— Ваше величество! вступился Измайловъ: вы изволили меня послать… Вы было рѣшились… Что же теперь. — Стоитъ-ли?..