Владимир Прасолов - Вангол

— Быстро я не смогу, контузия, да ещё ты добавил, — сказал, покачав головой, Макушев.

— Ладно, как сможешь. Я бегом к месту, где припрятано оружие, вы по моим следам, а потом на звук немецких автоматов идите, это я шуметь буду, пошли. — Вангол, сказав это, спрятал свою рацию, прихватив немецкую с собой, быстро ушёл.

Через минуту немецкая рация передавала приказ разведгруппам района.

— Всем разведгруппам двигаться в квадрат пять, ориентироваться на звуки боевого столкновения в лесном массиве, обеспечить выход группы «Вепрь» с пленным в дислокацию наших войск, наступающих в квадрате семь. В боевые столкновения ни с кем не вступать до исполнения приказа. Об исполнении доложить немедленно. «Зевс».

«Сработало, даст бог, грузовики проскочат», — подумал Вангол.

Через полчаса Макушев и сержант, продираясь через кустарник, услышали трескотню немецких автоматов и выстрелы карабина. Это Вангол, переодевшись в немецкую форму, удобно устроившись на пеньке, короткими очередями из немецких «шмайссеров» дырявил чистое небо, имитируя бой. Его услышали, услышали не только Макушев с сержантом. Две немецкие разведывательно-диверсионные группы, выйдя на связь с центром, доложили, что слышат звуки боя в лесном массиве, и приступили к выполнению приказа. Одна из них снялась с засады на лесной дороге, по которой прямо на них двигались машины Остапа. Немецкая дисциплина и исполнительность оказались на высоте.

— Не стрелять, — скомандовал командир группы, залёгшей на обочине, и взглядом проводил промчавшиеся мимо грузовики. — Вперёд.

Группа перебежками устремилась в лесной массив, откуда доносились звуки стрельбы.

— Степаныч, переодевайся, скорей! — крикнул Вангол, едва задыхавшиеся от бега Макушев и сержант появились из кустов. — Капитан, будешь имитировать пленного Битца. Степаныч, вот немецкая плащ-палатка и пилотка, надевай, «шмайссер» возьми. Да брось ты винтовку! — Вангол чувствовал приближение немцев и отдавал команды почти шёпотом. Зато громко во всё горло несколько раз крикнул по-русски: — Второй взвод, обходи левее. Не стрелять, возьмём живыми! Стреляй по опушке, левее, там немчура! — Крикнув сержанту, Вангол несколько раз прицельно выстрелил из карабина.

Степаныч, схватив винтовку, тоже несколько раз выстрелил.

— Не вижу я там никого. — Макушев, пытаясь увидеть немцев, встал во весь рост.

— Ложись, капитан! — крикнул Вангол.

Пули веером процокали по деревьям над головой Макушева.

— Теперь уходите в ту сторону, по вас стрелять не будут. Капитан, руки держи вместе, они ж у тебя «связаны», давайте скорей, я вас найду, уходите.

Вангол боковым зрением видел, как скрылся в молодом березняке Макушев, «конвоируемый» Степанычем, и, прицелившись в появившуюся среди кустарников фигуру немецкого разведчика, мягко нажал на спусковой крючок. Немец, остановленный выстрелом Вангола, упал. Вокруг, срезая ветки и лесные цветы, защёлкали пули немецких автоматов. «Засекли». Вангол, перекатившись, сменил позицию и прицельно выстрелил ещё пару раз. «Спасибо Такдыгану», — подумал Вангол, очередной раз передёргивая затвор. Надо было бы уходить, уводя за собой немцев, но было уже слишком поздно, Вангол чувствовал, что его уже взяли в полукольцо. Он хорошо видел фигуры в камуфляжных костюмах, то и дело мелькавшие и справа, и слева. «Ну что ж, поиграем», — решил Вангол, подальше отбросил свой карабин и пополз в направлении немцев. Когда понял, что дальнейшее его движение уже не может остаться незамеченным, он, устроившись в небольшой ложбинке, укoлол ножом ногу выше колена и выступившей кровью вымазал отверстия ушей. Затем надел на ушники и, включив рацию, стал вызывать немецкую станцию:

— «Зевс», «Зевс», я «Вепрь», приём!

Немцы откликнулись сразу, но Вангол, игнорируя их отзывы, продолжал и продолжал вызывать, монотонно и достаточно громко. «Шмайссер» он держал в одной руке, готовый к стрельбе. Он не видел, но чувствовал, как за спиной к нему медленно приближаются немцы. Они двигались почти бесшумно. Вплотную подойдя к Ванголу, один из диверсантов хлопнул в ладоши над головой Вангола, снисходительно улыбнувшись, сказал:

— Этот отвоевался. Везунчик, теперь в госпиталь и в отпуск, в Берлин, к своей фрау.

Вангол, как бы не видя и не слыша ничего, продолжал и продолжал монотонно вызывать:

— «Зевс», «Зевс», я «Вепрь», приём. — Берлинский диалект наиболее успешно давался ему в школе.

Немец вышел перед Ванголом и, забрав у него из руки безвольно выпущенный автомат, снял с головы наушники.