Сергей Юрченко - Скопец, сын Неба

Петр прерывает чтение. Он понимает, что дальше последует рассказ о событиях, свидетелем и участником которых был он сам. И это будет совсем не та история, которая сложилась в его голове. Это будет евангелие от Иуды, сына смерти. И откуда-то свыше к Петру приходит убеждение, что такая мрачная личность не способна правильно передать светлый образ Христа. И тот, кто шептал Иисусу: сей их как траву, - шепчет сейчас Петру: уничтожь эту ложь. Рыбак сворачивает свиток и вместе с ним выбегает во двор. Его спутники давно ушли, и теперь ему придется их догонять. Он не нашел бы дорогу к дому Иуды в малознакомом ему Иерусалиме, но выбраться из него к Масличной горе он сможет. Петр останавливается у очага с тлеющими еще углями. Под седым пеплом мерцают красные огни.

Он несколько мгновений медлит и затем бросает свиток в очаг. Ему некогда ждать, когда этот пергамент сгорит. Он убегает. Некоторое время лист козьей кожи лежит неподвижно, словно жар ему не страшен, а затем начинает трепетать и сжиматься, издавая трескучее дьявольское посмеивание.

В глубине сада на ложе сидят с вечера Нахум и Мария. Им прекрасно виден весь двор, и они были свидетелями всего, что происходило на нем за последние два часа с той минуты, как гости поднялись на вечерю.

Дважды на лестничную площадку выходил Иисус, чтобы выплеснуть воду из таза, а затем двери закрылись. Спустя час уже в полной ночи флигель вновь открылся, выпустив из себя сноп желтого света, подобно башне Фазаила над дворцом. Первым вышел Иуда и, не глядя по сторонам, тяжелой походкой покинул двор. Калитка провизжала и захлопнулась. Через некоторое время на лестничную площадку вышел Иисус, взглянул на небо и спустился вниз. За ним потянулись все остальные. Толпой они пересекли двор и исчезли за визгливой калиткой. Нахум был уверен, что во флигели не осталось никого, когда вдруг появился еще один - здоровый рыбак, которому Нахум по приказу своего господина выдал два меча из оружейного тайника. Он бросил что-то в очаг и скрылся. Калитка издала свой протест в третий раз.

Нахум уверен, что его господин и эти люди готовят какой-то заговор. Он подумал об этом сразу же, как только они вошли. И все последующие события подтверждали его догадку. Для верного слуги никогда не было тайной, что Иуда - зелот и враг римского режима. Старик вспоминает ту страшную ночь, которая перевернула всю жизнь в этом доме. Иуда был самым младшим в семье саддукея Симона и наслаждался детством. Нахум и его старуха, тогда еще не слепая и не глухая, но молодая бездетная женщина, души не чаяли в этом смышленом, живом мальчике. У него была страсть к камням. Вечно он таскал с улицы какие-то булыжники и складывал в углу двора. А еще он любил разглядывать звездное небо. Все вечера он проводил на крыше дома, где еще не был построен флигеля, но стояли только тент и кушетки.

Однажды вечером в дом ворвались гвардейцы Ирода Великого. Они пришли за Симоном. Глава семейства готов был подчиниться. Но его старшие сыновья достали мечи. Одного гвардейцы ранили. И тогда началась резня. По двору метались фигуры, мелькали факелы, солдатские шлемы, мечи, звучала мужская ругань и женские крики. Гвардейцы не пощадили никого. Тогда-то на шум и крики с крыши стал спускаться по лестнице маленький Иуда. Во дворе лежала вся его семья, и факелы отсвечивали в лужах крови. Мальчик с криком побежал вниз, его нога подвернулась, и он покатился по ступеням. Его левая нога была переломлена, и кости с кусками мышц торчали наружу. Нахум и Елизавета бросились к мальчику. И пока он прижимал к себе потерявшего сознание ребенка, его жена валялась в ногах воинов, моля пощадить ее единственного сына. Они - лишь рабы в этом доме, кричала она, и это их дитя, не господское. Гвардейцы, насытившись кровью, ушли. В несколько минут счастливый мальчик стал сиротой и калекой. В ту же ночь Нахум погрузил его в повозку и вывез из Иерусалима. Он доставил его в Аримафею к двоюродному брату Симона.

Через несколько лет Ирод Великий умер, заживо поеденный язвами. Его старший сын Архелай правил недолго, а затем над Иудеей был установлен римский протекторат. Иуда вернулся домой спустя десять лет, уже юношей с кривой ногой. Синедрион восстановил его наследные права, Рим это подтвердил. Но Иуда тут же сблизился с зелотами. Теперь он был еще более радикален, чем его отец, прозванный сикариотом. В его доме собирались темные личности, бывали и члены Синедриона. Он часто куда-то уезжал, а в потайной комнате держал целый склад оружия. Именно из этого склада Нахум выдал сегодня галилейскому рыбаку два меча. Этот детина тащился за ним по всему дому и во все совал свой нос, пока Нахум не осадил его: стой здесь и никуда не заглядывай! “Ладно, старик”, - обиженно ответил тот, а когда получил свои мечи, стал еще придирчиво их разглядывать, будто в лавку пришел за товаром. Старый слуга выпроводил его из дома. И вот теперь этот человек, несомненно, унес мечи в ночной город.