Андрей Степаненко - Еретик

Вот только Амр по-прежнему оставался неуправляем, и Хаким признал, что, хочешь, не хочешь, а ему придется изменять отношения с остальными членами огромной семьи Мухаммада. Вдов пророка Амр слушал.

— У меня в руках собирается все больше денег, о которых вы не знаете, — сказал он, едва вдовы и дети пророка собрались на очередной семейный совет, — то же самое, думаю, и у вас. А это ведет нас к расколу. Не пора ли нашему халифу установить общий для всех порядок? Чего он боится?

Члены огромной семьи, фактически, элита крупнейших племен Аравии зашумели. Об этом думали давно, а когда стало ясно, какие перспективы перед исламом открыл поход Амра, мысли об объединении стали всеобщи. Во-первых, Амр стал слишком силен, и его следовало поставить под контроль. Во-вторых, каждое племя подозревало соседнее в утаивании. Но главное, все понимали: установить власть наследия Мухаммада над миром уже возможно. А это лучше делать вместе. Слишком уж сильны соперники.

— Что ты предлагаешь? — ревниво поинтересовался Али.

Хаким достал заранее подготовленное соглашение.

— Мы должны все делать открыто, а главное честно!

Члены огромной семьи Мухаммада засмеялись. О честности племянника Хадиши здесь были наслышаны.

— Что значит «честно», Хаким?! Так же, как ты чеками на бесплатное зерно для наших голодающих торговал?!

— Говори яснее!

— Не юли!

— Вдовам Мухаммада по 10 000 частей, — начал читать Хаким.

Родичи переглянулись, и вокруг Хакима тут же воцарилась тишина — почти мертвая.

— Тремстам воинам сражавшимся у Бадра — по 5000 частей… участникам подавления мятежа — по 3000… ветеранам Сирии и Халдеи — по 2000… воинам — по 500… детям вдов — по 10 частей…

Родичи оживленно загудели: распределение было сделано поразительно грамотно! Только так и следовало делить взятую у неверных добычу!

— Подожди, Хаким, — подала голос Аиша, — не спеши.

Хаким замер. Он ждал чего-то подобного от Аиши, и он был к этому готов.

— Слушаю тебя, тетушка… — вежливо улыбнулся он.

— Мухаммад сказал, что перед Единым все равны, — громко произнесла эфиопка. — Тебе, Хаким, я еще раз повторю: все!

Родичи пророка замерли. Аиша имела влияние, а главное, за ней стоял Негус, все еще державший половину индийской торговли.

— Почему воин должен получить меньше тебя? — язвительно поинтересовалась эфиопка, — ты-то за эту добычу не воевал!

Раздалось недовольное, но сдержанное гудение, и Хаким тут же успокаивающе поднял руку.

— Ты, как всегда, справедлива и добра, тетушка, — улыбнулся он, — но ведь первыми поддержали Мухаммада именно мы. В самое трудное время! Разве не справедливо вознаградить тех, кто был с Пророком рядом, за эту преданность? Тебя, меня, всех нас!

Родичи одобрительно загудели, но Хаким снова поднял руку и, перекрывая гудение, почти прокричал:

— Поэтому я и предлагаю Аише, как любимой жене Пророка, назначить дополнительные 2000 частей! Мне кажется, это справедливо!

— Ублюдок… — выдавила эфиопка и, выдернув узкий кинжал, рванулась к нему. — Купить меня решил?!

Но уже по тому, как мгновенно кинулись к ней ее же собственные родичи, Хаким видел: он победил.

Когда Симон подплыл к Дендерам, его обладание своими душевными порывами стало налаживаться, и, скорее всего, поэтому он стал Ее чувствовать — почти, как собака — след. Точно так же он чувствовал и Кифу, но этот кастрат его почти не беспокоил, — куда как опаснее были суда Ираклия. Люди императора могли обойти его и отыскать Елену первыми просто из-за своей многочисленности. А Царица Цариц определенно была где-то здесь!

«Может быть, просто пожелать?» — все чаще вспоминал он обещание Джабраила.

Если верить словам архангела, он должен был найти Елену так же просто, как зажег небо. Просто пожелать — и все! Но едва Симон принимался раскладывать происшедшее тогда на составляющие, он начинал видеть: не все произошло так просто. Были два брата-убийцы, обострившие в Симоне все чувства и способности, было точное понимание цели. Если быть гностически дотошным, то повторения того уникального мгновения не могло быть в принципе!

А в Дендерах, едва он обошел город в первый раз и вернулся в гавань, к нему подошел Кифа.

— Мир тебе, Симон. Елену ищешь?

— Да, — мгновенно собрался в кулак Симон.

Кастрат улыбнулся.

— Я скажу тебе, где она, но сначала ответь мне на вопрос.

Симон стиснул челюсти.

— Спрашивай.

Кифа заметно заволновался.

— Люди говорят, что ты можешь тарелки по столу двигать. Это правда?