Людмила Третьякова - Рассказы веера

В оформлении обложки использован

портрет графини Л. А. Кушелевой-Безбородко

работы В. И. Гау

В октябре 1796 года в большом и могущественном семействе Строгановых произошло трагическое событие: неожиданно скончалась совсем молодая внучка одного из братьев знаменитой фамилии. Строгановы! Уже третье столетие они считались негласными хозяевами Сибири и всех ее богатств.

Смерть Елизаветы Шаховской, единственной наследницы огромного состояния, потрясла общество внезапностью и необъяснимостью. Ни безутешная мать, ни близкие усопшей не пытались объяснить случившееся болезнью или несчастным случаем.

Это только подливало масла в полыхавший огонь слухов и домыслов. Однако ни по горячим следам этой трагедии, ни по прошествии десятков лет после нее Строгановы никогда не касались этой темы. Они как будто объединились в желании предать горестное происшествие вечному забвению или, на крайний случай, предоставить любопытствующим думать по этому поводу все что угодно.

Надо признать: несмотря на хранимое Строгановыми молчание, все-таки хватало вполне достоверных фактов, чтобы приподнять завесу тайны. Высказывалось несколько версий гибели молодой женщины, причем каждая выглядела правдоподобной. Но как это часто бывает, всякий раз недоставало какой-то детали, последнего штриха, который представил бы трагическую картину абсолютно понятной и ясной.

Порой создается впечатление, что далеко не всем Строгановым могли быть известны причины трагедии. Да и все ли досконально знал о том ближайший к усопшей человек – ее мать?

Тайна так и осталась неразгаданной и, казалось бы, была обречена кануть в Лету.

Но подумаем, сколько грандиозных событий перепахали российскую жизнь с той далекой осени 1796 года! Поневоле задаешься вопросом: почему же эта сугубо частная история – мало ли несчастий случается в семьях – не забылась? Отчего современники, описывая бурный исход XVIII века, который словно передавал зловещую эстафету следующему столетию с его войнами, гибелью сотен тысяч людей, – почему они считали нужным хотя бы упомянуть о несчастной судьбе богатейшей наследницы Строгановых? Было, видимо, здесь нечто задевавшее глубокие человеческие чувства. Эта история тревожила, как всякая неразрешимая загадка, которая, ускользая, не давала себя раскрыть.

Да что там современники! Спустя более ста лет краткое изложение трагедии, разыгравшейся в семействе Строгановых-Шаховских, поместил в своем уникальном историческом труде «Русские портреты XVIII и XIX столетий» великий князь Николай Михайлович Романов. Его пятитомник содержит около пятисот портретов знаменитых личностей, «составлявших и приумножавших славу России».

Казалось бы, в эту копилку национальной памяти могли попасть люди исключительные, особого ума и таланта. А тут – молоденькая женщина, ничем особенно о себе не заявившая.

Однако автор мало того что рассказал о Елизавете Шаховской, он уделил ей места больше, чем некоторым государственным мужам, сподвижникам монархов и вельможам.

Великий князь не только с большой требовательностью отбирал «персонажей» для своего труда, но и сведения о каждом дополнял портретом. Так вот, рассказ о наследнице строгановских сокровищ он сопроводил тремя ее изображениями, которые словно тоже таят какую-то загадку, – совершенно очевидно, они не схожи между собой. Все это дает заинтересованному и сочувствующему читателю дополнительный повод для размышлений.

Так откуда же такая долгая память? Для чего одинокий голос безвременно погибшей женщины пробился к нам сквозь толщу лет? Не для того ли, чтобы вернуть к немодной нынче мысли, что за все богатства мира невозможно купить ни душевного покоя, ни простого человеческого счастья?