Владимир Шатов - Возвращение

- Вместо сладости - нарезанная ломтями и упаренная в чугунах сахарная свекла. – Сетовала Авдотья Яковлевна, накрывая обед вернувшимся работникам.

- А мне нравится! – шутил Николай, который вставал из-за стола полуголодным.

Вкуса мяса крестьяне не ведали, так как сплошь были постные дни. Поросят после войны редко кто держал - кормить особо нечем их было. Держали гусей для уплаты налога мясом 40 кило в год. Как только к осени гуси набирали вес, их ловили, сажали в плетушки и везли в Дмитровск.

- Слава Богу, заплатили налог! - говорила тогда мать и крестилась.

- А сами что будем есть?

- Картошка нынче уродилась и Пеструшка скоро отелится…

Корова в личном подворье облагалась налогом: поставка государству молока в 3,9% жирности, 500 литров за год. Вместо молока можно было сдать сливочное масло. Если кому удавалось «выручить копейку», то покупали масло в поселковом магазине и сдавали как эквивалент налога за молоко.

- Меня Ульяна научила, - по секрету шепнула Авдотья старшей дочери.

- А смысл.

- Так молочко Сашеньке достанется…

Свою младшую дочь, чудом выжившую в войну Саньку, она оберегала как зеницу ока. После отёла коровы у Сафоновых, пришла комиссия и «законтрактовала» телёнка. Резать его для своих нужд, строго-настрого запрещалось.

- Нарушение этого запрета расценивается как государственное преступление и карается со всей строгостью социалистической законности. – Пугал хозяйку вечно пьяный председатель.

- У нас бурёнка совсем старенькая, - пожаловалась Авдотья, - можно тёлочку себе оставить?

- Не положено!

Колхоз в конце года, согласно контракту, обязывался выплатить за выращенного телёнка компенсацию продуктами.

- Знаем мы, - заплакала мать, - сколько вы живоглоты даёте!

- Но-но! – взвился председатель. – Поговори у меня…

Груня Митина, вдова с тремя детьми, не выполнила обязательный налог государству. Пришёл, как и подобает в таких случаях, уполномоченный министерства по сельхоззаготовкам и забрал корову в счёт налога. Дед Митин Захар Гаврилович в сердцах сказал ему:

- Так-то и германцы забирали.

Кличка «Германец» присохла к этому уполномоченному до конца его жизни.

Поработав в колхозе Александра, поняла, что долго так не протянет. Она сходила к директору школы Панову, и тот взял её учителем немецкого языка.

- Пригодился таки немецкий! – удовлетворённо сказала она подруге.

- Не зря мы в Германии жили…

- Тяжко там было, но зато с тобой встретились!

- Лучших друзей выбирает жизнь.

В войну дети не учились, так как школу в Криницах немцы зачем-то развалили и сожгли.

- А ребятишки, и рады были – не учиться ведь! – огорчался старый учитель. – Столько лет потеряли…

- Наверстаем!

Теперь приходилось заниматься в бывшей конюшне. Тетрадь давали одну на полгода. Когда они заканчивались, писали на газетах. У одноклассника Митьки на оптическом заводе в Люберцах Московской области работала тётя. Она-то и снабжала племянника обёрточной бумагой, на одной стороне которой можно было писать.

- За это будите по очереди делать за меня уроки. – Объявил важный меценат.

Около импровизированной школы был участок земли засеянной пшеницей и засаженный картошкой. К Октябрьским праздникам собрали и намололи муку для раздачи ученикам. Директор школы Панин раздавал муку к выстроившимся в ряд 200 учащимся. Банкой из-под американской тушёнки ёмкостью в 400 грамм он насыпал муку кому в пилотку, кому в фуражку, кому в платок…

- Чтобы ходили на уроки!

- Теперь обязательно будем…

Каждой весной голодающим ребятам приходилось собирать мороженый картофель с колхозного поля. Матери мололи зерно на деревянных дисках, в которые были забиты чугунные осколки. Муку смешивали с высушенными и перетёртыми картофелинами и пекли «тошнотики».

- Тёплый «тошнотный» хлеб ищо можно есть, - признался Николай, - чёрствый – трудно укусить.

- Вот бы нормального хлебушка вдоволь наесться… - сказала маленькая Саша.

Ученики ходили вечно голодные. Урожай колхозной моркови собрали на поле возле школы в бурты. Из-за засухи в этом году не взошла картошка и ребята нередко приходили на занятия не евши. Бурты моркови на поле сторожил дед Фараонов по кличке «Проблема». Был он подслеповат и дурковат. Этим пользовались – дети воровали морковь из буртов и ели. Жаловался дед на школьников директору:

- Опять окружили!.. Морковку воруют!

- А кто? – спросил взбешённый Панин.